— Касандра, у тебя посетитель, — крикнул довольный владелец таверны.
— Так рано? — ночной мотылёк хотела насладиться дурманом от чаги, а не работать.
— Да, он щедро заплатил, а ещё просил, чтобы ты не задерживалась! — прикрикнул хозяин на моложавую шлюху.
Касандра поплелась по лестнице наверх таверны, деревянные ступеньки поскрипывали и Касандра тяжело вздохнула, остановилась на миг, перевела дух и пошла дальше.
Войдя в свою комнату полуночный мотылёк уставилась на фигуру, сидевшую к входу спиной, фигура явно принадлежала женщине, стройной с осиной талией, спина прямая, словно у герцогини. Касандра насмотрелась в молодости на всех этих аристократов.
— Присаживайся, — раздался сухой ровный голос
Касандра повиновалась, она села на край постели и ждала продолжения.
— Ты уже получила плату за разговор со мной, я хочу предложить тебе работу!
— Какую? — нетерпеливо воскликнула Касандра
— Нужно переспать с Кривозубым Пипом. — совершенно будничным тоном проговорила женская фигура
— Что?! — Касандра надеялась услышать предложение о другой работе, например швеи, кое-что она умела.
— Ты должна трахнуть Пипа! — фигура повернулась
Касандра могла поклясться чем угодно, что у фигуры под капюшоном играли тени, хотя в комнате не было огня.
— Нет! — она скривила лицо, поднялась с постели и уже было хотела выйти из комнаты.
— Золотой! — произнесла фигура, ничего не выражающим голосом.
Это было в пять раз больше, чем она брала обычно…
— Пять! — нагло заявила Касандра.
— Три золотых, но ты должна его трахнуть во что бы то ни стало, если ты этого не сделаешь, я узнаю и убью тебя! — в руках фигуры блеснул кинжал и Касандра поняла, что если не согласится, то её точно убьют, причём сейчас.
— Хорошо! — Касандра сглотнула комок в горле
— Это аванс! — фигура бросила золотой, и Касандра поймала его.
Касандра не видела лица, лишь по голосу она поняла, что собеседница довольно улыбается.
Тусклое солнце Эшалума коснулось горизонта, низко летящие перистые облака окрасились в кроваво-красные тона. Мороз крепчал, и под ногами Пипа снег звонко хрустел. Его кривые ноги нещадно болели в коленях, но Пип не обращал на это внимание, это была приятная усталость.
Кривозубый нёс в обеих руках тесёмки с покупками, он накупил всего, что так любил или просто хотел. Огромная золотистая рыбина торчала головой из поклажи Пипа, сырокопченая с оттопыренным брюшком, в котором Кривозубый надеялся, была икра. Вонючий Сарданский сыр с голубыми прожилками, стоил дорого и Пип ел его только на праздниках, устраиваемых апостолом Створвом. Были и мороженые оранжевые фрукты и краюха хлеба со специями и чёрное лакомство, посыпанное дроблёным орехом, название которого Пип не знал. Он полностью погрузился в думы о том, как его будут хвалить младший инквизитор и Роланд, как они вместе разделят все эти яства, из задумчивости его вырвал окрик.
— Эй, Пип иди сюда!
Кривозубый повернулся и не сразу понял, что его звала Касандра. Он насупился, помня последнее свидание, которое ему не очень понравилось. Но всё же выполнил просьбу и подошёл, но не очень близко, желая поскорее отделаться от обманщицы.
— Чего? — недружелюбно буркнул он
— Я тебя задолжала, помнишь? — Касандра соблазнительно улыбнулась, — Я хочу вернуть тебе долго с процентами!
Она раскрыла шубку и показал свои прелести, мысли вылетели из головы Пипа словно захудалый пьянчуга из приличной таверны.
— Пойдём со мной, в моей комнате нам будет удобней! — она развернулась и пошла к таверне, Пип двинулся за ней.
Кровать скрипела под тяжестью двух тел. Касандру обдало зловонно дыхание Кривозубого Пипа и она отвернулась в омерзение. Он елозил на ней, пыхтел, хрипел и ей это не доставляло никакого удовольствия. Но как у любой представительницы полуночной кавалерии у неё были свои приёмы, на такой вот случай. Ей нужно было отвлечься, подумать о чём-то отстранённом, Касандра достала золотой и начала крутить его в руках.
Наконец Пип замычал, захрипел, конвульсивно дёрнулся раз другой и навалился всем весом на Касандру. Она попыталась столкнуть его тушу с себя, но не вышло, Пип даже не пошевелился. Касандра ощутила как, под пальцами державшими монету, что-то осыпается, она взглянула на руку и охнула. Золотой превращался в чёрную пыль, в прах, в ничто. Касандра выругалась и с ненавистью попыталась оттолкнуть Пипа снова.