В ноябре Эрнесто работал в клинике Писани с новым гомогенизатором[2]. В своем обычном нетерпении он не захотел дожидаться установки защитного фильтра и заразился. Через два дня у него началась лихорадка с очень высокой температурой, он не мог подняться. После безуспешной попытки скрыть свое состояние он был вынужден просить отца вызвать медсестру с сердечным стимулятором. Эрнесто-старший сразу же пригласил Писани. Оказалось, что у Эрнесто вот-вот могло остановиться сердце. На следующий день он поднялся и, с трудом держась на ногах, отправился сдавать экзамен. Отец говорил, что он был совершенно изможден, Но такого слова не было в словаре Гевары. {2}
3. Открытие Латинской Америки.
Планы путешествия, составленные Эрнесто и Альберто, были немного странноватыми: сначала они должны были отправиться из Кордовы в Буэнос-Айрес, чтобы попрощаться с родителями Эрнесто, затем - на Атлантическое побережье попрощаться с Чичиной, после этого их маршрут лежал на юг к озерами в Чили, откуда они собирались повернуть на север.
В последних числах 1951 года они двинулись в путь. Отъезжая от дома Гранадо после бесконечных прощаний, они чуть не (врезались в трамвай. 4 января оставили Буэнос-Айрес, обменяв кучей взаимных обвинений с родителями. Селия просила Альберто сделать все нужное для того, чтобы Эрнесто вернулся и закончил свое обучение: «Ученая степень никогда не бывает лишней». В это время а экспедицию был завербован еще один доброволец: собака ищейка по кличке Камбэк (по-английски - «вернись»); она села на перегруженном мотоцикле, цепляясь когтями за багаж.
Из Буэнос-Айреса они поехали в Мирамир, маленький купли городок, где Чичина проводила лето вместе со своими. «Эти два дня мы собирались растянуть, как резинку, в восемь, а к сладкой печали расставании примешивался мой неисправимы халитоз[3]... Альберто заметил опасность и уже представлял в одиночестве на американских шоссе, но не стал повышать. Всё это касалось лишь меня и ее».
В конце концов они все же расстались («после того, как мой сходивший слюною компаньон Альберто Гранадо вытащил меня оттуда»). Чичина вручила Эрнесто пятнадцать долларов, чтобы он купил себе купальный костюм, он поклялся, что скорее будет, чем потратит эти деньги на что-нибудь еще, а взамен одарил ей собаку.
16 января мотоциклисты прибыли в Баия-Бланку. В предместье города мотоцикл опрокинулся, они упали, и Эрнесто сильно обжег ногу о цилиндр. Ожог никак не желал нормально заживать. Им пришлось прервать путешествие, и Эрнесто провел некоторое время в больнице Беньямина Сорильи.
14 февраля они наконец пересекли границу с Чили. Правда, предварительно им пришлось выдержать небольшой конфликт с хозяином буксира «Эсмеральда«. Тот согласился перевезти мотоцикл, если Эрнесто и Альберто будут качать трюмные насосы. Эрнесто в это время случился приступ астмы. «Мы расплатились за наш с «Подеросой» проезд потом, лившимся с наших лбов». При выезде из Темуко произошла уже серьезная авария: «мотоцикл без всякого предупреждения забуксовал» и упал. На сей раз, как ни странно, путешественники остались невредимы, но рама и алюминиевый кожух коробки передач оказались сломаны. Сварка рамы «Подеросы» (Эрнесто тут же переименовал мотоцикл в «Слабака») полностью опустошила карманы обоих.
Пока мотоцикл находился в ремонте, Эрнесто и Альберто присоединились к компании чилийцев и в конце концов отправились с ними в Лаутаро пить вино. Эрнесто так описал это событие:
«Чилийское вино восхитительно, и я пил как черт. Мы пошли на местные танцы... Чрезвычайно дружелюбный механик из гаража попросил меня потанцевать с его женой, так как сам сильно перебрал и был не в состоянии шевелить ногами. Женщина была горячей, раскраснелась от чилийского вина, и я взял ее за руку, чтобы вывести наружу. Она покорно пошла, но быстро поняла, что муж наблюдает за нами, и сказала мне что останется в зале. Она попыталась пнуть меня, а так как я все еще тащил ее, то она споткнулась и шлепнулась на пол. Толпа разъяренных танцоров гналась за нами почти до самого города, а страдания Альберто усугублялись еще и тем, что муж заставил нас заплатить за вес вино».
Гранадо позже рассказывал, что Бешеный Серна совершенно серьезно сказал ему: «Мы должны дать обещание больше не совращать женщин на танцах». Близ Сантьяго мотоцикл скончался - «Прощаешься как с телом старой подруги», - сказал на прощание Гранадо. Потеря средства передвижения означала потерю статуса. Как выразился Эрнесто: «До некоторой степени мы были рыцарями дороги; мы принадлежали к старинной «бродячей» аристократии и имели визитные карточки с безупречными внушительными титулами. Теперь же мы стали просто двумя автостопниками, голосующими до Вальпараисо».
8 марта они пробрались на борт «Сан-Антонио», направлявшегося в Антофагасту, и спрятались в ванной. «Мы провели два с половиной дня в ванных. Всякий раз, когда кто-нибудь пытался открыть дверь, хриплый голос говорил: «Занято!» Затем медоточивый голос вежливо добавлял: «Извините». Когда на горизонте становилось чисто, мы переходили в следующую ванную и повторяли там ответы. Через некоторое время они сдались». Из Антофагасты они направились в шахтерский район. Эрнесто был просто потрясен тем, как британские компании эксплуатировали местных шахтеров. («Величие компаний построено на десяти тысячах тел, покоящихся на кладбище».) Там они встретились с шахтером - коммунистом. Особенно интересно мнение Эрнесто о нем: «Это вопиющий позор - так угнетать людей. Независимо от того, представляет коллективизм опасность для добропорядочной жизни или не представляет, коммунизм, терзающий его внутренности, есть всего-навсего естественное стремление к чему-то лучшему».
23 марта, проделав с юга на север путь в 2200 миль, они покинули Чили.
Их первые впечатления от Перу были определены усталостью: «Наши рюкзаки, казалось, стали тяжелее в сто раз». Глубокой ночью они подошли к крестьянскому дому. Гости представились, объяснив, что они доктора из Аргентины, и двери гостеприимно распахнулись. «Они из страны Перона и Эвиты, где не е..т индейцев так, как у нас», - сказал крестьянин.
С 24 по 31 марта они неторопливо добирались до Куско, посетив предварительно озеро Титикака. Они ели изредка, как придется, ездили в грузовиках вместе с индейцами и скотиной и своими глазами видели расизм и жестокость, присущие местным жителям.
Мир Куско, сохранившийся со времен инкской цивилизации, взволновал Эрнесто. Описывая свои впечатления в дневнике, он выбирал совершенно невероятные слова, пользовался дикими метафорами, и одновременно эти страницы дневника исполнены лиризма. Куско воскрешал иную жизнь, его улицы были покрыты неосязаемой пылью давно минувшей эпохи. Вне всякого сомнения, из глубины души будущего доктора Гевары рвался на свободу археолог. Но если Куско взволновал его, то Мачу-Пикчу просто потряс. Там он собрал данные, которые года через два использует в статье.
6 апреля они покинули археологические раскопки и направились в лепрозорий Уамбо, который был одной из главных целей поездки. На этом этапе путешествия Эрнесто настиг ужасный приступ; несмотря на две инъекции адреналина, к вечеру ему стало совсем плохо. Они провели ночь в полицейском участке. Простерилизовать шприц должным образом не было возможности, и Гранадо очень боялся, что его друг после укола подхватит столбняк - ведь в этом случае Эрнесто скорее всего умер бы. Но все обошлось, а повторная инъекция позволила купировать приступ. «Завернувшись в одеяло, которое принадлежало полицейскому, находившемуся при исполнении служебных обязанностей, я глядел на дождь и курил одну за другой черные сигареты, которые несколько облегчали мою усталость. Я заснул только после того. как рассвело, привалившись к столбу в коридоре».
Путешественники скитались по стране до конца апреля, понемногу подрабатывая лечением людей и наблюдая за жестокими порядками, которые были присуши перуанскому обществу. 1 мая они наконец прибыли В Лиму. «Мы завершили одну из наиболее важных стадий поездки; у нас не было ни цента, ни надежды на то, что удастся вскоре добыть хоть одни, но мы были счастливы».
2
Гомогенизатор -приспособление для предотвращения внутренностей пациентов, умерших от инфекционных болезней, в однородную суспензию; применяется при микробиологических исследованиях