— Меня чрезвычайно беспокоит его посещение.
— А меня беспокоит продолжительное отсутствие князя Геворга. Уже две недели, как он уехал. Если приезд католикоса связан с каким-нибудь новым несчастьем, то отсутствие князя подвергает нас двойной опасности.
— Неужели ты, преславная царица, сомневаешься в победе государя?
— Покорить наместника Утика невеликое дело, но победу посылает бог. Если бы государь победил, то князь Геворг был бы уже здесь. В крайнем случае он прислал бы гонца с известием о том, что Цлик-Амрам разбит или взят в плен.
— Не приведи господь, дорогая царица, чтобы государь в войне с Цлик-Амрамом потерпел поражение. Это будет большим позором и для государя и для войска.
— И прежде всего для тех князей, которые оставили государя без помощи и заботятся только об укреплении собственных замков, — с горечью заметила царица.
— Конечно, охрану крепостей они могли бы поручить даже женщинам, — заметила княгиня, желая исправить свою ошибку.
— Значит, нам нечего ждать удачи.
— Но если будет угодно богу…
— Да, если только ему будет угодно, — с горькой усмешкой заметила царица.
Вошла прислужница и доложила царице, что начальник крепости просит разрешения войти.
— Пусть войдет, — приказала царица.
Через несколько минут вошел начальник. Это был высокий пожилой мужчина с серьезным благородным лицом, с проседью в волосах. На его туго стянутом поясе висел меч; в руках он держал медный шлем. Четким твердым шагом он подошел к царице и, низко поклонившись, попросил принять ключи от крепости, которые вошедший за ним слуга нес на серебряном блюде. Царица взяла ключи и передала их стоявшей неподалеку кормилице. Седа отнесла ключи в опочивальню царицы. Это был обряд, совершавшийся каждый вечер. Пока князь Марзпетуни, доверенный царя Ашота, был в Гарни, службу начальника крепости нес он сам, и ключи от крепости находились у него. Но с того дня, как по приказу царицы он уехал в Утик, чтобы собрать сведения о походе царя и в случае нужды послать ему на помощь войска, должность начальника была передана старому воину по имени Мушег, который хотя и не был княжеского рода, но принадлежал к верным и испытанным слугам царского дома. Царица смело могла доверить ему крепостные ключи. Время было тревожное: то и дело приходили печальные вести, враг брал то одну, то другую крепость. Причиной была слабость гарнизонов или измены военачальников. Царица при всем доверии к Мушегу, заслужившему своею верностью столь высокую должность, все же для собственного спокойствия приказала, чтобы вечером ей отдавали ключи от крепостных ворот.
— Ты хотел, чтобы до прибытия его святейшества ключи оставались у тебя? — спросила царица.
— Да, преславная царица.
— Почему?
— Чтобы ночью не нарушать сон моей повелительницы.
— А разве ты не знаешь, что открыть крепостные ворота можно только с ведома царицы?
— Знаю, преславная царица, извини простодушие твоего слуги.
— Простота не преступление, мой добрый Мушег; это — слабость. Мы живем в злое время. На каждом шагу нужно проявлять осторожность. В котором часу прибудет его святейшество?
— Гонец не назвал часа, он сказал только, что католикос прибудет в эту ночь и просит открыть ему крепостные ворота.
— Ты не догадываешься о цели его приезда?
— Наверно, он хочет навестить царицу.
— Но почему ночью?
— Его святейшество очень скромен. Он избегает пышных встреч.
В эту минуту снова вошла прислужница и доложила, что князь Гор желает видеть царицу.
— Пусть войдет, — оживилась Саакануйш.
Княгиня Марзпетуни весело посмотрела в сторону двери. Оживились и девушки-прислужницы. Можно было догадаться, что князь Гор всеобщий любимец. Вошел двадцатилетний юноша, высокий, красивый, вооруженный с головы до ног. На нем был меч, украшенный золотом, такие же налокотники и наколенники. В руке он держал блестящий шлем. Гор, улыбаясь, подошел к царице и поцеловал у нее руку. Потом, склонясь к своей матери, княгине Марзпетуни, он поцеловал и ей руку и стал рядом с начальником крепости.
— Каждый раз, как я тебя вижу, Гор, мне кажется, что ты или идешь на войну, или возвращаешься с поля боя. Почему ты всегда вооружен? — улыбнулась царица.
— Таков приказ моего отца, мать-царица.
— В такой поздний час и в запертой на все засовы крепости? Едва ли в этом есть нужда. Ведь ты находишься в хорошо защищенном царском замке.
— Каждую минуту я должен быть готов к защите. Кто знает, может быть, здесь, в одном из помещений замка, нас подстерегает злодей.