К таким квазиидеям — первоначально только в научной фантастике, но, к сожалению, чем дальше, тем все чаще и сильнее в окружающей нас жизни — относится упование на помощь со звезд.
Космические пришельцы в таких картинах добры и мудры. Они способны установить дружеский контакт и взаимопонимание — если не с нами, то хотя бы с нашими детьми («Инопланетянин» Стивена Спилберга) или со стариками, как в фильме «Кокон» (1985) Рона Хоуарда. В этих двух картинах, по замыслу бесконечно далеких от какой бы то ни было «футуристичности» — действие в них развертывается в наши дни, но все это могло бы произойти вчера или завтра, — представлен, пусть и неявно, некий идеал. По крайней мере контакт с добрыми и мудрыми пришельцами оказывается идеалом в сравнении с десятками, сотнями фантастических лент, где инопланетяне, напротив, иррационально-жестоки и агрессивны.
Странное дело… «Позитивный идеал» обнаруживается в картинах, авторы которых используют все свое мастерство и недюжинную изобретательность, чтобы любой ценой увести зрителя от «контакта» с повседневной действительностью! Не перестраивать ее, а бежать от нее в мир сказочный, лишь по моде века облаченный в космические одежды…
В таких картинах не люди, а их небесные гости несут надежду, добро, взаимопонимание, столь редкие в мире людей. Хорошо хоть, что не просто даруют их, как боги — ничтожным смертным, но и стараются пробудить аналогичные чувства в людях. Несчастный инопланетный «чебурашка», герой фильма Спилберга, поначалу производит впечатление отталкивающее: уж больно необычен, даже уродлив в глазах землян его внешний облик. Но когда познакомишься с ним поближе, симпатии, сердца сидящих в зрительном зале завоеваны полностью и навсегда. Маленькому инопланетянину, попавшему в беду, сочувствуешь, переживаешь за него, и душа действительно преисполняется чего-то светлого и чистого. Когда в финале герой, избежав все уготованные ему «злыми взрослыми» (тоже повторяющийся мотив в кинофантастике последних лет) неприятности, вместе со своим маленьким земным другом взмывается в небо — прямо на велосипеде, навстречу поднимающейся неестественно огромной Луне! — в зрительном зале обильно текут слезы.
Как мало, оказывается, нужно нам в этом мире, всего-то — понять и полюбить другое существо… И лишь одна мысль огорчает, она приходит позже, когда непосредственное чувство растроганности проходит и мы в состоянии оценить фильм в ряду других научно-фантастических картин. Неужели для того, чтобы возродить в себе самих столь естественное человеческое, необходима подсказка с небес? А сами что — не сможем?..
По мысли небогато и неоригинально, но — «работает». Ведь многие, сидящие в зрительном зале, ждут помощи как раз оттуда, из «горнего мира», где традиционных богов ныне, в прямом следовании моде, сменили инопланетные кумиры, «гуру» и мессии. Достаточно вспомнить очаровательного Йоду — наставника космических рыцарей Ордена Джедай из фильмов Лукаса, многие другие приметные образы из кинофантастики последнего десятилетия, чтобы почувствовать: все это не случайно.
В условиях духовного голода по «позитивному идеалу» совершенно естественно было ожидать триумфального похода на киноэкран другой полноводной составляющей современной западной фантастики — фэнтэзи. Это по сути волшебная сказка для взрослых, иллюзорный, воображаемый мир, где «работает» магия, где принципиально отсутствует воображаемый мостик, связывающий мир, созданный в голове автора, с миром нашим, реальным (в научной фантастике, куда бы нас ни занесла фантазия писателя, подобный мостик всегда подразумевается).
Так и случилось: фэнтэзи в последнее десятилетие буквально заполнила экраны. Феномен требует, на мой взгляд, особого разговора, так как, несмотря на внешнюю близость фэнтэзи и научной фантастики, жанры отличаются кардинально. И в этом по необходимости беглом обзоре я лишь намечу некоторые типичные направления, по которым сегодня развивается жанр фэнтэзи в кино.
Это прежде всего чистая литературная сказка — с ее добрыми и злыми волшебниками, единорогами, заколдованными принцессами и тому подобным. Один из самых интересных примеров такого рода — четвертый фильм уже знакомого нам Ридли Скотта «Легенда» (1985). И на сей раз режиссеру удалось создать красивое, точное в деталях и тщательно продуманное, почти живописное «полотно». Но интерес новая лента может вызвать лишь у любителей фэнтэзи, ибо никакого «послания» — социального, нравственного, эстетического, — обращенного к современникам, картина не несет.
Далее — фэнтэзи, условно говоря, «историческое». Часто временем-местом действия выбирается далекое прошлое — не реальное историческое, а скорее прошлое легенд и мифов. Литературное прошлое, одним словом. Так, в «Экскалибуре» (1982) Джона Бурмена цикл легенд о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола еще дополнительно мифологизирован, «достроен» воображением режиссера-постановщика, отчего древняя Англия становится на экране страной поистине сказочной, какой-то даже «инопланетной». Пример прямо противоположного — «исторической фантастики», построенной на строгом следовании историческим фактам (насколько вообще можно говорить о наших знаниях, скажем, о быте неандертальцев), — это фильм французского режиссера Жан-Жака Анно «Борьба за огонь» (1982).
Фэнтэзи — жанр предельно целомудренный и аполитичный, но в «горячее времечко», в разгар борьбы за «свободу безграничного самовыражения» и жестких политических коллизий в мире (результатом которых явилась и известная «политизация», причем в сторону поправения американского общества), и в этой невинной области начались поиски и призывы разрушить все и всяческие табу. Появились «революционные» образцы эротической фэнтэзи — это «Испытания Гвендолин» (1984, режиссер Джаст Джэкин, до того «прославившийся» съемками картины «Эмманюэль»), а также новая версия «Тарзана — повелителя обезьян» (1981), в которой секс-звезда Бо Дерек гораздо чаще появляется в кадре и гораздо «менее одета», чем сам Тарзан…
Что касается политики, то в последние годы и фэнтэзи превратилась в арену жаркой идеологической дискуссии — после того, как режиссер Джон Миллиус в «Конане-варваре» (1982) заново «открыл» для миллионов кинозрителей ницшеанский культ сильной личности. Разумеется, дикарь Конан с руками по локоть в крови, не отягощенный интеллектом, но ощущающий особую прелесть в кровавой резне, ведет ее без передышки ради «освобождения угнетенных»… Впрочем, к этому я еще вернусь чуть позже.
Пользуясь случаем, хотел бы устранить одно досадное недоразумение, которое вольно или невольно создано в восприятии читателей некоторыми нашими авторами, пишущими о современной западной кинофантастике. После прочтения статей и рецензий может сложиться представление о кинофэнтэзи как о чем-то «плохом», нам чуждом или как минимум художественно неполноценном. Разумеется, художественные и идейные недостатки присущи кинолентам, сделанным в жанре фэнтэзи, в той же мере, как и научно-фантастическим фильмам, детективам, вообще любому жанру. Но точно так же «случаются» удачи, и замалчивать их было бы несправедливо.
Нередко постановщики фильмов фэнтэзи обращаются к первоклассному литературному материалу, и, даже если экранный вариант не всегда получается адекватным первоисточнику, говорить о несерьезности, художественной невзыскательности не приходится. В качестве примера могу привести экранизацию одного из лучших произведений Рэя Брэдбери — романа «Чувствую, что Зло грядет» (1983), а также многие экранизации произведений Стивена Кинга, с которым наш читатель успел познакомиться в последнее время. Сегодня в Америке Кинг — гарантированный «поставщик бестселлеров», поэтому практически все его произведения довольно быстро находят дорогу на экран. И многие фильмы — «Кэрри» (1976, режиссер Брайн Де Палма), «Кристина» (1983, режиссер Джон Карпентер), «Воспламеняющая взглядом» (1984, режиссер Марк Лестер), не говоря о шедевре Стэнли Кубрика «Сияние» (1980), — представляют бесспорные достижения (по крайней мере в жанре, который выбрал Стивен Кинг).