Он был недоволен и тем опозданием, с которым литературное приложение напечатало его статью:
«Я обеспечил себе за три месяца принятие газетой «Фигаро» этой статьи, которой, с правом или без права, я придавал большое значение, так как она выражает мои взгляды на роман и отвечает на критику, которая часто раздавалась в мой адрес. В случае отказа «Фигаро», я имел бы время выбрать журнал по своему вкусу. Я передал в редакцию рукопись за три недели до ее напечатания. Редактор «Дополнения» заставил меня отсрочить на неделю выпуск в свет «Поля и Жана», которому эта статья служит предисловием, с тем, чтобы предоставить номер 1-го января обозрению Каран Даша. Накануне вышеназванный редактор еще заставил меня написать сообщение по другому вопросу, причем не было и вопроса о статье, которая должна была появиться на другой день Я имею не только право, но и все благоприятствующие условия, а следовательно, и возможность добиться решающего суждения против властительных ножниц, находись они даже и в более компетентных руках[260]».
Мопассан привлек к суду «Литературное приложение» к «Фигаро»; адвокатом его был Жорж Лашо. Мопассан предъявил иск в пять тысяч франков в возмещение убытков и защищал то положение, что передача рукописи влечет за собой обязательство для стороны, ее получающей, печатать ее целиком. Но вот заметка, напечатанная «Приложением», в ответ на требование Мопассана:
«По поводу одного предисловия.
Наши читатели, быть может, помнят статью о современном романе, опубликованную в нашем последнем приложении.
Автор не просил корректур, и мы сами выбрали главнейшие отрывки из его труда, опустив некоторые места, не казавшиеся нам безусловно необходимыми. Это часто практикуется в журнальном деле, когда к этому принуждает необходимость вместить в страницы журнала обширный материал, особенно когда писатель обеспечен возможностью напечатать эту же статью еще и в другом месте, а именно — в журнале или отдельной книгой.
Сверх того, мы предупреждали публику, что вышеназванная статья должна почти одновременно появиться в виде предисловия к новому роману автора и сообщили имя издателя.
Вышеназванный автор не был удовлетворен теми сокращениями, которые были сделаны в его предисловии. Эта чувствительность вполне допустима, но так как романист боялся, что искаженные мысли не будут поняты, то ему оставалось лишь потребовать от нас дополнения статьи.
Вместо того, чтобы поступить так, романист счел долгом обратиться с жалобами в другие газеты и шумно заявить, что он возбуждает судебное дело против «Фигаро».
С той минуты, как дело переносится на гербовую бумагу, беседа теряет для нас всякую привлекательность, и нам кажется предпочтительным предоставить ситуацию адвокатам»[261].
Благодаря вмешательству Обепэна, дело уладилось без судебного разбирательства; Мопассан взял свое исковое прошение обратно, после того как «Приложение» согласилось напечатать в хронике следующую заметку:
«Ги де Мопассан вследствие объяснений, представленных ему по поводу сокращений, сделанных без его разрешения в его статье, появившейся в нашем издании, — сокращений, подавших повод к возбуждению судебного дела против «Фигаро», — отказался от своего иска. Мы счастливы мирным решением вопроса, позволяющим нам вступить в прежние отношения с нашим собратом»[262].
Два года спустя новое дело заставило Мопассана предъявить свои справедливые требования. Издатель Шарпантье в мае 1890 года готовил иллюстрированное издание «Меданских вечеров»; книга должна была заключать портреты шести авторов — гравюры Дюмулена. Эти портреты были сделаны с фотографий, так как никто из писателей не позировал перед художником. Мопассан узнал об этом совершенно случайно; Шарпантье предупредил его однажды в разговоре, что собирается выпустить новое иллюстрированное издание «Меданских вечеров», но вопроса о портретах не поднималось; затем издатель разослал подробный проспект, но Мопассан, вечно находившийся в разъездах, не получил его. Гюисманс сообщил ему о том, что его портрет выставлен в Салоне вместе с портретами его, Гюисманса, Золя, Сеара, Алексиса и Энника и что все шесть портретов появились в «Меданских вечерах». Мопассан выступил с яростным протестом и заявил, что обратится к правосудию, если его портрет не будет немедленно устранен из книги, которая в ту минуту как раз рассылалась. В этом вопросе он выказал полную непримиримость.
262
По поводу статьи о романе, напечатанной в «Фигаро», Леопольд Лакур написал Мопассану интересное письмо, приведенное у Лумброзо. Леопольд Лакур к тонким похвалам присоединил несколько верных критических замечаний, а именно — он указал Мопассану на явное противоречие между двумя рассуждениями о роли критики и на неверную цитату. Мопассан вкладывает в уста Флобера следующие слова: «Не забывайте, молодой человек, что талант, по выражению Шатобриана, только долгое терпение». В письме, написанном в «Фигаро», Мопассан просит отнести на его счет эту ошибку, которую он приписал Флоберу, и заявляет, что приведенная фраза принадлежит не Шагобриапу, а Бюффону Противоречие, указанное Леопольдом Лакуром, и неверная цитата были сохранены в первых изданиях «Пьера и Жана».