Но главным была для четверых все-таки не любовь, а ненависть.
Их родина была теперь свободна и могла жить, как жила прежде, до появления «ненавистных».
Сорок три врага избежали справедливой кары. Их надо было настигнуть и уничтожить.
Если они вернутся и узнают, что произошло в их отсутствие, они отомстят за смерть своих собратьев.
Сорок три не должны были вернуться.
Четвертых не смущало, что их всего четверо. Будь их в десять, в сто раз больше, они все равно не смогли бы справиться с могучими пришельцами. «Ненавистные» были сильнее. Им подчинялись силы, еще неизвестные и недоступные народу, к которому принадлежали четверо.
И они надеялись только на помощь тех, к кому спешили на помощь сами.
Совсем недавно на родной планете четверых никто не думал о существовании иных планет, иных человечеств. Никто не задумывался еще о тайнах мироздания. Они были дети природы, добрые и доверчивые. Их техника была примитивна, знания ограничены, жизнь проста.
Три поколения прожили под игом, под жестоким и беспощадным террором, работая на пришельцев.
Природа планеты была богата и разнообразна. Она щедро давала своим детям все, в чем они нуждались. Люди не испытывали ни голода, ни жажды, ни холода. Не было хищных животных, не от кого было защищаться. И почти полное отсутствие борьбы за существование сослужило им плохую службу. Их разум застыл, не было могучего импульса для движения вперед.
Видимо, так было не всегда, иначе вообще не появился бы человек. Но в эту эпоху было так. И никто из них не помнил другого времени, других условий.
Они не знали, есть ли на планете другие люди, кроме них. Время исследования планеты еще не наступило. Огромный остров, на котором с незапамятных времен жили несколько десятков тысяч людей их народа со всех сторон был окружен океаном.
Поколение за поколением нежилось в колыбели природы. Разум дремал, и ему нужен был внешний толчок, чтобы пробудиться.
Таким толчком явились пришельцы.
Три поколения прожили под игом.
«Ненавистные» относились к коренному населению с холодной жестокостью. Они заставили выстроить для себя целый город. Тех, кто противился, уничтожали.
Они были сильны знанием и техникой. Их было мало, и они управляли страхом.
Чтобы сохранить жизнь, надо было приспособляться. Появилась борьба за существование.
И всего за три поколения обитатели острова неузнаваемо изменились. Они многое поняли и многое узнали. Их развитие сделало резкий скачок.
Пришельцы не собирались учить покоренных. Но они нуждались в их труде и вынуждены были немного ознакомить их со своей наукой и техникой.
С глубоким презрением относясь к жителям острова, пришельцы недооценили природную остроту ума, сообразительность и способности своих рабов. Они не дали себе труда задуматься.
И поплатились за это.
Проснувшийся разум не может мириться с насилием. И случилось то, что неизбежно должно было случиться.
Пришельцы исчезли с лица планеты.
Но сорок три из них были еще живы. Они должны были также исчезнуть!
Никто не знал, откуда явились пришельцы, что им надо здесь, какую цель они преследовали.
Их нетрудно было уничтожить сразу. Но жители острова радушно встретили неведомых существ, совсем не похожих на них самих, когда восемь гигантских кораблей опустились на острове. А потом было уже поздно. Понадобилось много времени, чтобы научиться настолько, что стало возможным обратить технику пришельцев против них самих.
«Ненавистные» — так прозвало пришельцев первое поколение, оказавшееся в их власти. Так же называло их и нынешнее, четвертое поколение островитян.
Три поколения сошло в могилу. А пришельцы были все те же. Казалось, они властвовали и над смертью. Ни один из них не умер за время пребывания на острове. Наоборот, их число увеличилось — рождались дети.
Но пришельцы не были бессмертны. В этом убедились островитяне, когда долго накапливающийся гнев вылился в восстание и все, кроме сорока трех улетевших, были поголовно уничтожены.
Сорок три ускользнули случайно. Они покинули планету, ничего не зная о готовящемся восстании.
Один из пришельцев улетел еще раньше.
Из восьми кораблей на острове оставались шесть.
Пришельцы очень берегли свои корабли и заботились о них. Собирались ли они все улететь с планеты? Этого никто не знал. Островитяне давно потеряли надежду.
…Четверо летели в неведомую даль.
Но они знали, с какой целью улетели сорок три, которых они хотели настигнуть.
«Ненавистным» мало было одной планеты, они готовились покорить вторую. Островитяне считали свой остров «всей» планетой.
Среди пришельцев были разные люди. Некоторые из них хорошо относились к местному населению, снисходили до разговора, отвечали на вопросы.
Был один из пришельцев, которого островитяне даже любили, но он улетел вместе с сорока тремя.
Его звали Рийагейа.
Если бы он остался, его пощадили бы.
Он часто говорил с людьми и многое открыл им.
С какой целью? Они не знали.
Четверо были убеждены, что не известная им планета подобна их собственной, что обитатели этой планеты окажутся под игом «ненавистных».
Им надо все рассказать, предупредить их о грозящей участи.
Четверо могли это сделать.
Давно, еще при жизни второго поколения, три корабля пришельцев покинули остров и потом вернулись. Вернулись с тем же экипажем.
Среди них был один, которого звали Дейа. У него была дочь, по имени Гийанейа.
Отец привез из экспедиции новый, никогда ранее никем не слышанный язык.
Пришельцы заставляли островитян не только работать на своих стройках, но и обслуживать себя. В каждом доме были слуги из местного населения.
В доме Дейа таким слугой работал Мериго, молодой человек с прекрасной памятью, один из тех четверых, кто летел сейчас к неведомой цели. Но теперь он был уже не молод.
Дейа обучал свою дочь новому языку. В его доме этот язык слышался чаще, чем язык «ненавистных», на котором говорили все.
Зачем это было нужно, Мериго не знал, но он невольно сам выучил этот язык.
Дейа называл его «испанским». И Мериго вскоре узнал, что это язык той планеты, куда летали Дейа и его спутники.
А когда выросшая Гийанейа улетела в числе сорока трех, Мериго понял, зачем обучали ее чужому языку. Она должна была говорить с местными жителями.
Он видел, что Гийанейа не хотела улетать с острова. Она плакала, но пришельцы были жестоки не только к покоренным островитянам, но и друг к другу. Даже отец к дочери.
Много раз пришлось Мериго и другим слугам Дейа испытать на себе жестокость хозяев. За малейшую провинность их избивали, а трое заплатили даже жизнью за ничтожную вину. Их сожгли живыми.
Так погибла сестра Мериго. И он остро ненавидел пришельцев и все, что было с ними связано.
Мериго первым узнал об отлете «ненавистных» к другой планете.
Лететь должны были два корабля. Но потом почему-то улетел только один.
Второй остался, полностью подготовленный. Видимо, он должен был стартовать несколько позднее.
Но не успел. Произошло восстание.
«Ненавистные» ничего не делали сами. И к подготовке обоих кораблей они привлекли рабов. Самых развитых и образованных.
Техника была им, конечно, неизвестна и непонятна. Куда улетел корабль, они не знали. Но им было известно, что экипажи будут в пути спать, а управлять кораблем предстояло загадочному механизму, который «ненавистные» называли «мозг навигации».
Этот мозг сам доведет корабль до цели.
Оба корабля готовились одинаково и одновременно.
А когда один улетел, а второй остался, когда было покончено с пришельцами, возник план воспользоваться этим кораблем.
У долго угнетаемого народа развилось чувство солидарности. Они хотели помочь другим избежать собственной участи и хорошо понимали, что нельзя оставить в живых сорок три.
Вернее, сорок два, так как ни у кого не поднялась бы рука на Рийагейю.