Гианэя повернула к нему голову. И вдруг улыбнулась немного смущенно.
- Простите меня, Виктор. Я тогда вас не поняла и напрасно осудила.
- Я нисколько не обиделся, - ответил Муратов, - потому что понял вас Мы, я подразумеваю ваше и наше человечество, имеем разум. А разумные существа всегда могут понять друг друга при наличии доброй воли к этому. Хотя иногда это бывает и нелегко.
- Да, иногда это труднее, чем кажется, - вздохнула Гианэя, снова поворачиваясь к экрану.
10
Еще час вездеходы шли в том же направлении. По-прежнему не попадалось ни одного места, удобного для расположения невидимой базы. И хотя никто и не рассчитывал на столь быстрый успех, невольно появилось чувство разочарования.
Часы показывали ровно двенадцать, когда Стоун остановил свою машину.
- Дальше искать бесполезно, - сказал он.
- А местность как раз становится все более подходящей, - отозвался Синицын из второй машины.
- Да, мо мы должны верить Гианэе. Муратов, - прибавил Стоун, - вы хотели видеть Землю. Посмотрите назад!
В той стороне, где находилась станция, низко над вершинами почти наполовину опустившегося за горизонт горного хребта висел в небе ярко сверкающий полумесяц. В сравнении с привычным полумесяцем Луны на небе Земли он выглядел огромным. Багровое кольцо атмосферы, освещенной Солнцем сзади, позволяло отчетливо различать темную, ночную, половину земного шара. Диск Солнца висел недалеко, немного выше.
Луна, звезды и Солнце одновременно!
- Спросите у нее, - сказал Стоун, - надо ли нам искать дальше?
Гианэя удивилась, выслушав вопрос.
- Почему вы спрашиваете об этом у меня? - ответила она. - Вы сами должны знать, что делать и как поступать.
- Мы спрашиваем вас потому, - объяснил Муратов, - что основываемся на ваших словах, вернее, на словах Риагэи. Он, кажется, говорил, что база расположена в таком месте, откуда никогда не видно Земли.
- Почему «кажется»?
- Не обращайте внимания. Это просто неудачная фраза. Он говорил так?
- Да. И все же я не понимаю, почему вы спрашиваете у меня, - упрямо повторила Гианэя.
Муратов почувствовал, что логика на ее стороне.
- Мы хотим, чтобы вы вспомнили точнее, - сказал он, - это для нас крайне важно.
- Я ничего не могу прибавить к тому, что уже сказала.
Стоуну передали содержание разговора.
- Если мы будем искать дальше, - сказал он, - то нет никаких оснований не искать и во всех других местах, как мы это делали раньше. Мне кажется, что следует принять слова Риагэи как истину и основываться только на них. Каково мнение остальных?
Все согласились со Стоуном.
- Тогда, - резюмировал он, - поворачиваем обратно. Будем опять с прежней внимательностью осматривать все, что попадется на пути, чтобы у нас была полная уверенность: в этой стороне базы нет.
Но еще до решения Стоуна Муратов уже знал, что поиски на сегодня закончены. Гианэя сказала ему, что устала и никуда не поедет.
- Это - очень скучное занятие, - сказала она. - Я жалею, что прилетела сюда.
- Но завтра вы поедете?
- Конечно. И завтра и в следующие дни. Надо быть последовательным, - повторила она полюбившееся ей слово. - Я давно так не уставала, - прибавила она, помолчав, - хотя ничего и не делала.
- Безделье утомляет иногда больше, чем работа, - сказал Муратов. - Идите в бассейн. Купание вас освежит.
- Идемте вместе, - неожиданно предложила Гианэя.
Муратов смутился.
- Это не совсем удобно, - сказал он.
- Но почему? - Гианэя казалась искренне удивленной. - Я не могу понять этого. Марина говорила, что у вас не принято совместное купание мужчин и женщин. Но я сама видела, как на море купаются вместе. И когда я надеваю купальный костюм. Мерина разрешает мне плавать в бассейне при всех. В чем тут дело? Объясните мне, Виктор! Я очень хочу понять вас.
В который раз за последние дни Муратов почувствовал, что стоит на пороге одной из загадок, связанных с Гианэей. Эта была незначительная по сравнению с другими, но все же загадка. И поскольку Гианэя спрашивала семе, была надежда разрешить ее.
Он собрался с мыслями, чтобы разъяснить ей земную точку зрения.
- Это объясняется многими причинами, Гианэя, - сказал он. - Я думаю, что основная в том, что люди привыкли закрывать свое тело одеждой. Веками вырабатывалась точка зрения, что ходить обнаженными нельзя. Укоренившийся в сознании обычай - большая сила. Теперь, - прибавил он, - вам понятнее? На море купаются в купальных костюмах. Это все же одежда. И обычай соблюден.
Он думал, что вполне удовлетворительно разрешил ее недоумение.
- Вы мне ничего не объяснили, - сказала Гианэя неожиданно для него. - Но, кажется, я сама догадалась, в чем тут дело. По-вашему, купальный костюм закрывает тело и его не видно. Так?
И внезапно Муратов все понял сам. Ее вопрос открыл ему истину.
Вот оно что! Он забыл о тепловом излучении всех живых тел, излучении, которое Гианэя и люди ее планеты воспринимают как свет, который они видят.
В их мире одежда служила только для защиты от холода и пыли. Люди всегда видели друг друга, независимо от одежды.
После ужина Муратов снова сидел в комнате Гианэи и беседовал с ней. Она сама попросила его прийти.
Виктор не чувствовал больше никакого смущения в ее присутствии. Простая логика говорила, что Гианэя смотрит на все иными глазами, чем люди Земли.
Он успел уже рассказать всем о своем очередном открытии, и новость никого не удивила.
- Так и должно быть, - сказал Токарев. - Тепловое инфракрасное излучение проходит сквозь ткани, и Гианэя, конечно, видит то, что скрыто от наших глаз. Но видит иначе, чем при отсутствии покровов. Было бы очень интересно, если бы Гианэя нарисовала в красках человека так, как она его видит.
- Да, но у нас нет красок для передачи инфракрасного цвета, - сказал Стоун. - Вполне возможно, что он воспринимается Гианэей не таким, каким мы видим его на инфракрасном экране.
В беседе Муратов попытался выяснить этот вопрос.
- Право, не знаю, как вам объяснить, - ответила Гианэя. - Этот цвет смешивается с другими, и его трудно выделить. Потому я и рисую только карандашом. У вас нет нужных красок. Именно это и натолкнуло меня на мысль, что вы видите не так, как мы. А объяснить, как выглядит цвет, которого вы никогда не видели, невозможно.
- Значит, - сказал Муратов, - вы сразу определяете температуру тела, с одного взгляда?
- У нас нет слова «температура», и мы ее никогда не измеряем. Зачем? Это и так видно.
«Вот почему она оттолкнула термометр Янсена», - подумал Муратов.
- Скажите, а когда вы подлетели к Гермесу, вы видели, что астероид обитаем?
- Да, небесные тела таких размеров холодны. Мы заметили, что от искусственного сооружения - мы тогда не знали, что это такое, - исходит свет двух видов. Искусственный, холодный, и живой, теплый. Мы поняли, что тем есть живые существа, конечно, люди.
- С вашей стороны, - сказал Муратов, обрадованный подвернувшейся возможностью выяснить еще что-нибудь, - было все же рискованно высаживаться из корабля без запаса воздуха.
- Это была ошибка. Но мы очень нервничали.
- Зачем вы покинули корабль? - в упор спросил Муратов.
Гианэя долго молчала, словно обдумывая, что ответить.
- Не сердитесь, - сказала она, наконец. - Но мне не хотелось бы отвечать вам на этот вопрос.
Муратов был глубоко разочарован, но ничем не показал этого.
- Тогда, конечно, не надо, - сказал он. - Я спросил случайно.
- Зачем вы говорите неправду? - мягко сказала Гианэя, дотрагиваясь до его руки. - Вы очень хотите это узнать и спросили не случайно. Но поверьте, Виктор, вы это узнаете. Но не сейчас. Я не могу.