– Ну и ну, – удивился Монссон, почесывая затылок. –
Эта бумажка нам не поможет до тех пор, пока мы не установим вид оружия или не найдем еще чего-нибудь.
Мартин Бек вытер пот со лба сложенным носовым платком, потом развернул его и высморкался. Взял список револьверов и уныло забубнил:
– Кольт «Кобра», «Смит энд Вессон» модель 34. Четырехствольный международный, «Гаррингтон и Рикардсон 900», «Гаррингтон и Рикардсон 622», «Гаррингтон и
Рикардсон 926», «Гаррингтон и Рикардсон „Сайд-Кик”»,
«Гаррингтон и Рикардсон 49», «Гаррингтон и Рикардсон спортивный»…
– Спортивный, – повторил Монссон.
– Хотел бы я потолковать с этими ребятами – Гаррингтоном и Рикардсоном. И чего им было мало одной модели? – заметил Мартин Бек, перевернул страницу и продолжал бубнить: – «Ивер Джонсон „Сайдвиндер”»,
«Ивер Джонсон „Кадет”», «Ивер Джонсон „Викинг”»,
«Ивер Джонсон „Викинг” с укороченным стволом»… Этот можно вычеркнуть. Все говорят, что дуло было длинное.
Монссон подошел к окну и задумчиво смотрел на полицейский двор. Он уже не слушал. Голос Мартина Бека звучал где-то вдалеке.
– «Хертерс-22», «Лама», «Астра Кадикс», «Арминиус»,
«Росси», «Хауэс Тексас Маршал», «Хауэс Монтана Маршал», «Рик Биг 7»… Господи Боже мой, конца не видно.
Интересно, сколько револьверов в этом городе…
На этот вопрос ответить было трудно. Конечно, бесчисленное множество: полученных по наследству, украденных, привезенных контрабандой, запрятанных в шкафы или в ящики столов и старые чемоданы. Разумеется, это незаконно, но владельцы про то не думают. Есть правда, люди, имеющие разрешения, но их не так много. Единственно, у кого наверняка нет револьверов или кто, во всяком случае, их не носит – это полицейские. Шведская полиция вооружена пистолетами «Вальтер-7,65». Глупо, конечно: хотя в автоматических пистолетах легче менять магазин, они обладают неприятной особенностью застревать в одежде, когда их вытаскиваешь, причем, естественно, торопишься.
Их размышления прервал Скакке:
– Кто-то из вас должен поговорить с Колльбергом. Он не знает, что делать с этой парочкой в Стокгольме.
XXI
На вопрос о том, что делать с Хампусом Брубергом и
Хеленой Ханссон, мягко говоря, ответить было трудно. К
тому же пришлось решать эту проблему по телефону, что требовало времени.
– Где они? – спросил Мартин Бек.
– На Кунгсхольмсгатан.
– Задержаны?
– Да.
– Можем ли мы их арестовать?
– Прокурор думает, что можем.
– Думает?
Колльберг глубоко вздохнул.
– Они задержаны за попытку вывоза валюты. Но пока никакого обвинения им не предъявлено. Доказано, впрочем, что у Бруберга в кармане был фальшивый паспорт и что он стрелял из стартового пистолета, когда Ларссон и тот полицейский, любитель стрельбы, должны были его задержать. И мадам призналась, что занимается проституцией. К тому же у нее найден чемодан, набитый ценными бумагами. Она говорит, что эти бумаги, билет и все остальное дал ей Бруберг, пообещав десять тысяч за то, что все это будет доставлено в Швейцарию.
– И наверное, она не врет.
– Конечно. Но все дело в том, что они не успели уехать.
Если бы у нас с Ларссоном хватило ума, мы бы оставили их пока на свободе. Сообщили бы в таможню, в паспортную полицию, и их задержали бы на аэродроме.
– Словом, ты считаешь, что доказательств недостаточно?
– Вот именно. Прокурор предполагает, что судья может отменить арест и удовольствоваться подпиской о невыезде.
– И выпустит их?
– Вот именно. Если только ты не убедишь прокурора в
Мальмё, что эта пара может дать решающие показания об убийстве Пальмгрена. В таком случае мы имеем право арестовать их и отправить к тебе. Таково мнение юристов.
– А что ты сам думаешь?
– Да ничего. Во всяком случае, совершенно ясно, что
Бруберг собирался удрать и увезти с собой массу денег. Но если вести эту линию, дело придется передать в другой отдел.
– А Бруберг имеет какое-нибудь отношение к убийству?
– Предположим, что, начиная с пятницы, он действует именно так лишь потому, что в четверг вечером умер
Пальмгрен. Это же ясно, как день, правда?
– Да, пожалуй.
– С другой стороны, у Бруберга великолепное алиби по поводу самого убийства. Так же, как и у Хелены Ханссон и у всех сидевших за столом.