Шарлотта Пальмгрен была слишком довольна своей жизнью, чтобы вступать в заговоры на таком высоком уровне. К тому же она просто-напросто глупа.
А Хофф-Енсен явно недостаточно знает дела пальмгреновской империи.
Но мог ли Линдер пойти на такой явный риск? А почему нет? Крупная игра требует крупных ставок. Интересно было бы устроить очную ставку между Хампусом
Брубергом и Матсом Линдером и услышать, что эти господа могут сказать друг другу.
А Хелена Ханссон? Была ли она только наемным орудием? Практичным, кстати говоря, орудием – она и секретарь, и контрабандистка, и любовница. Об этом говорили ее собственные показания, и не было никаких оснований в них сомневаться. Но долгий опыт свидетельствовал, что именно в постели можно узнать многое. А Бруберг был ее постоянным клиентом… Мартин Бек пришел к решению.
Он встал и вышел из комнаты. Спустился на лифте на нижний этаж, в прокуратуру. Через десять минут он снова был за письменным столом в том же кабинете и набирал номер в Вестберге.
– Потрясающе, – сказал Колльберг. – Ты выдержал срок.
– Позаботься, чтобы обоих арестовали. Они нужны нам здесь как свидетели. Это важно для расследования убийства.
– Правда? – В голосе Колльберга звучало сомнение.
– Их нужно переправить сюда как можно скорее, –
упрямо сказал Бек.
– О’кей. Но только еще один вопрос: ты меня потом освободишь от этой чертовщины?
– Думаю, да.
После телефонного разговора Мартин Бек посидел еще за столом размышляя. Но теперь он думал о Колльберге и его невысказанном сомнении. Действительно ли эти люди нужны для расследования убийства? Может быть, и нет, но у него были свои, скорее личные причины для такой просьбы. Он никогда не видел ни Бруберга, ни Хелены
Ханссон, только их фотографии, и его просто разбирало любопытство. Он хотел знать, как они выглядят, поговорить с ними, добиться с ними контакта и проверить свои собственные предположения.
Хампус Бруберг и Хелена Ханссон были арестованы в пять минут одиннадцатого на следующее утро, в среду девятого июля. Они вылетели из Стокгольма дневным самолетом. Бруберга сопровождал конвойный полицейский, Хелену Ханссон – женщина из тюремного управления и
Оса Турелль, которой нужно было совместно с коллегами в
Мальмё обсудить проблемы расследования.
Без четверти два самолет приземлился на Бультофте.
XXII
На краю острова Амагер к югу от аэродрома Каструп находится город Драгер. Это маленький датский городок, в котором живет четыре-пять тысяч человек и который известен главным образом своей паромной переправой. Летом паромы между Драгером и Лимхамном на шведской стороне снуют, как челноки, перевозя через пролив шведских автомобилистов, а в зимнее время используются главным образом для перевозки тяжелых машин, автобусов и грузовиков. И круглый год из Мальмё в Драгер ездят домашние хозяйки, чтобы делать на пароме покупки, не облагаемые пошлиной, а также покупать в Дании то, что там дешевле, чем в Швеции.
В очень недавнем прошлом маленький портовый город был излюбленным курортом и местом рыбной ловли.
Лодки стояли там во множестве, бок о бок, и в порту царило оживление.
Теперь близость столицы превратилась в недостаток, а вода у причалов стала такой грязной, что в ней нельзя ни купаться, ни ловить рыбу.
Зато сам городок и его строения не изменились сколько-нибудь с тех пор, как дамы, прохаживаясь по берегу, лениво вертели зонтами, тщательно охраняя свою алебастрово-белую кожу от разрушающего действия лучей солнца. А у самого берега осторожно окунались в воду по системе доктора Кнейпа20 мужчины в купальных трико, выставлявших в далеко не лестном свете их разбухшие от пунша животы. Дома низкие, живописные, окрашенные в веселые цвета, сады тенистые, распространяющие аромат ягод, цветов и пышной зелени. Улочки – извилистые, узкие, часто мощенные булыжником. Шумное и зловонное движение машин к паромам обходит окраины города стороной, и в старых кварталах относительно спокойно.
Отдыхающие по-прежнему приезжают в Драгер, несмотря на грязную воду, и в этот вторник в начале июля все комнаты в гостинице «Странд» были заняты. В три часа пополудни семья из трех человек только что закончила свой поздний ленч на веранде гостиницы. Родители еще сидели за чашкой кофе и тортом, а шестилетний сын приставал ним:
– Когда мы пойдем? Я хочу смотреть лодки. Пейте