пять… четыре… три… два… один…
– Ноль, – сказал комиссар Иенсен.
4
– Это неслыханное преступление, – сказал начальник полиции.
– Но бомбы-то мы не обнаружили. И вообще ничего не произошло. Ровно через час дали отбой пожарной тревоги, и люди снова приступили к работе. Задолго до четырех все уже шло своим чередом.
– И все-таки это неслыханное преступление, – повторил начальник полиции.
Голос его звучал внушительно, но не совсем твердо, словно он пытался убедить не только своего собеседника, но и самого себя.
– Преступника надо задержать.
– Следствие продолжается.
– Но я не советовал бы вам вести следствие обычными методами. Преступника надо найти во что бы то ни стало.
– Понял.
– Выслушайте меня внимательно. Я далек от мысли критиковать ваши методы…
– Я избрал единственно возможный путь. Риск был слишком велик. На карту были поставлены сотни человеческих жизней, а то и больше. Если бы Дом загорелся, мы вряд ли смогли бы что-нибудь сделать. Пожарные лестницы достают только до седьмого, максимум до восьмого этажа. Словом, команда возится внизу, а огонь лезет вверх.
Далее: высота Дома сто двадцать метров, а выше чем на тридцать метров брандспойты не достают.
– Конечно, конечно, я вас понимаю. И вообще я не осуждаю вас, как я уже сказал. Но они ужасно возмущаются. Остановка производства обошлась им почти в два миллиона. Шеф лично связался с министром внутренних дел. Я не сказал бы, что он принес жалобу…
Пауза.
– Слава богу, это не назовешь жалобой в обычном смысле слова…
Иенсен промолчал.
– Но он возмущен, его возмущают как убытки, так и гнусные происки, жертвой которых он стал. Да, да, я цитирую дословно: происки.
– Слушаю.
– Они настаивают на немедленной поимке преступника.
– Нужно время. Мы располагаем только письмом.
– Я знаю. Но преступление должно быть раскрыто.
– Слушаю.
– Дело довольно щекотливое и, как я уже сказал, спешное. Все остальные дела можно отложить. Чем бы вы ни занимались до этого, можете все считать несущественным.
– Понял.
– Сегодня у нас понедельник. В вашем распоряжении неделя – и ни секунды больше. Семь дней, понимаете!
– Понимаю.
– Займитесь этим делом лично. Можете пользоваться услугами всех наших лабораторий, но не посвящайте их в суть дела. А если захотите с кем-нибудь посоветоваться, обращайтесь непосредственно ко мне.
– Должен сообщить вам, что гражданский патруль уже в курсе.
– Очень жаль. Прикажите им хранить молчание.
– Постараюсь.
– Все важные допросы проводите лично.
– Понял.
– И еще одно: следствие никак не должно мешать им.
Они чрезвычайно дорожат временем. Если уж вам непременно понадобится получить от них какие-либо сведения, они предпочитают давать их через шефа-исполнителя, первого директора издательства.
– Понял.
– Вы с ним уже знакомы?
– Да.
– Иенсен!
– Слушаю.
– Желаю вам удачи. Это прежде всего в ваших интересах.
Комиссар Иенсен положил трубку. Поставил локти на зеленое сукно стола и уронил голову на ладони. Коротко остриженные волосы больно кололи пальцы. Рабочий день
Иенсена начался пятнадцать часов назад. Сейчас было уже без малого десять, и Иенсен очень устал.
Иенсен встал из-за стола, расправил плечи и спустился по винтовой лестнице вниз, в дежурную часть. Комната выглядела очень старомодно. Все здесь было выкрашено в ядовито-зеленый цвет, как и двадцать пять лет назад, когда
Иенсен был еще постовым полисменом. Через всю комнату тянулся деревянный барьер, а за ним скамьи, прикрепленные к стене, и кабины для допроса со стеклянными оконцами и до блеска отполированными ручками дверей.
Сегодня в дежурке большого наплыва не было. Несколько пьяниц да оголодавших проституток, все средних лет или чуть постарше. Они сидели кто где и дожидались, когда их вызовут на допрос, а за барьером виднелась непокрытая голова полицейского. На полицейском был полотняный китель защитного цвета. Он нес дежурство у телефона.
Время от времени доносился рев машин, с шумом въезжавших во двор.
Иенсен открыл стальную дверцу в стене и спустился в подвал. Помещение у шестнадцатого участка было старое, пожалуй, единственное старое в этой части города, да к тому же оно не содержалось в должном порядке. Зато камеры были оборудованы по последнему слову техники.