Специальная группа захвата прорвалась к дому Джима Джонса и убила его одним из первых. Затем началось массовое истребление людей. Когда стихли последние выстрелы, в живых еще оставалось около 400 человек, в основном женщин, детей и стариков. Их собрали вокруг центрального павильона, а затем разбили на группы по 30 человек и под конвоем рассредоточили по территории поселения. Каждую группу выстраивали в очередь для приема "успокоительного", которым была смесь транквилизаторов с цианистым калием. Однако составители зелья не учли одного обстоятельства — транквилизаторы не отдаляли мгновенной смерти, которую вызывал цианистый калий. Действие отравляющего "коктейля" проявилось почти мгновенно. Те, кто принял его, тут же падали в судорогах и умирали. Все поняли, что за средство им предлагают убийцы. Некоторые стали отбиваться от кружек с ядом. Таких убивали выстрелами в упор. Другим яд вливали насильно. Женщин хватали за горло и лезвиями кинжалов разжимали зубы. С детьми было проще. Их брали на руки и зажимали пальцами нос, вливая яд прямо в горло, когда они начинали задыхаться. В ход пускались и шприцы одноразового действия. Людей заставляли ложиться на землю вниз лицом и делали уколы прямо через одежду. Тех, кто пытался бежать, убивали из огнестрельного оружия. Затем трупы были уложены для предполагаемого массового сожжения. Эта "работа" велась двое суток.
Вечером в субботу, 18 ноября, консул Ф. М. Тимофеев находился в клубе, который недавно приобрело посольство. Вот его рассказ о событиях этого вечера.
— Около 8 вечера меня вызвал из зала сотрудник посольства, сказав, что я нужен какой-to женщине из "Храма народов". Выйдя из клуба, я увидел неподалеку от ворот знакомый "Лан-сер", в котором сидели Дебора Тушет и Паула Адамс. Вместе с ними был мужчина, негр, которого я раньше не видел. Я попросил гайанского полицейского пропустить посетителей на территорию участка. Все были крайне взволнованы. Устремляясь ко мне, Дебора сказала, что она получила сообщение из Джонстауна: "Там творится что-то ужасное. Я не знаю подробностей, но жизнь всех членов коммуны в опасности. Поселок окружен вооруженными людьми. Что-то стряслось с Райаном. На него напали неизвестные люди, когда он возвращался в Джорджтаун. Прошу вас взять на хранение это".
И Дебора протянула мне увесистый кейс. Я спросил, что в нем? "Здесь очень важные документы нашего "Храма", деньги и записи на магнитофонных кассетах", — отвечала она. Я поинтересовался, сколько денег? Она ответила, что точно не знает, ибо там и наличные в гайанских долларах, и чеки, и финансовые поручительства, а также другие денежные документы. Тушет и Адамс уверяли, что это официальная просьба руководства "Храма народов", а что касается денег, то я могу не опасаться каких-либо недоразумений, поскольку еще ранее они сообщали в своих официальных письмах советским властям, что хотят все деньги "Храма" — и наличные, и хранящиеся в банках — перевести в советский Внешторгбанк. Сейчас же, ввиду чрезвычайных обстоятельств, они просили принять кейс на хранение, так как не исключено, что на штаб-квартиру в Джорджтауне совершат нападение, может быть, ее уже разгромили. Я не мог отказать этим людям и взял то, что они принесли. Позднее кейс со всем его содержимым был передан гайанскому правительству в интересах следствия, которое оно собиралось провести.
Дебора сказала, что свяжется со мной в воскресенье или в понедельник и сообщит все подробности о происшедшем в Джонстауне. Затем все трое уехали.
Когда я вернулся в свою квартиру, моя жена, которая не ходила в клуб в этот вечер, сказала, что звонила из штаб-квартиры "Храма" Шэрон Амос. Это было примерно в то самое время, когда меня разыскали Паула и Дебора. Шэрон плакала и говорила, что Джонстаун оцепили вооруженные люди. Несмотря на помехи, она приняла радиограмму о том, что над поселком кружатся военные вертолеты. "Помогите, Джонстаун гибнет! — кричала она. — Они не пощадят никого! Кто-то ломится в мою квартиру. Сделайте все, чтобы спасти нас!" Телефон разъединился. Послышался сигнал отбоя. Моя жена сразу же позвонила в гайанскую полицию, где ей ответили, что к дому Амос уже выслан усиленный наряд полиции. Но Амос и трое ее детей погибли. Их зарезал агент ЦРУ, бывший морской пехотинец Блейки, внедренный в организацию Джонса. Позднее его объявили умалишенным, и он исчез из поля зрения. Итак, в эту ужасную ночь с 18 на 19 ноября в Джонстауне шла чудовищная резня. США совершили одно из наиболее страшных своих преступлений — они расстреляли, зарезали и отравили 918 американских граждан.