Кобза. Вместе, может, лучше?
Гайдай (резко). Топай.
ушел.
Оксана. Что же ты стоишь? Подойди ближе. Ты все прячешься в кубрике комендоров. Ты побледнел, исхудал. Сядь ближе. Расскажи, что делаешь.
Гайдай. Я в последний раз пришел спросить тебя: что думает делать комитет?
Оксана. А зачем ты Кобзу взял с собой? Ему тоже необходимо знать, что намерен делать комитет?
Гайдай. Боцман Кобза теперь наш, и бояться его нечего.
Оксана. Так зачем ты его отослал?
Гайдай. Потому что…
Пауза.
Оксана. Ну!
Гайдай. Потому что я хочу говорить не только о работе комитета.
Оксана. А еще о чем? У меня нет времени.
Гайдай. Ты будешь говорить. (Резко.) Я найду для тебя время.
Оксана. Ты пришел угрожать мне?
Гайдай. Не угрожать я пришел. Я кричать хотел, когда шел к тебе. Страшным кошмаром обступили нас эти дни. И это принес он — тот, кто называет себя балтийцем. Топить корабли!.. Топить корабли!.. Кто может пойти на это? Я хотел бы знать — кто?
Оксана. А если революция, штаб ее, прикажет, как поступишь ты?
Гайдай. Мы примем приказ штаба, но сами топить не будем, не можем топить. Для нас не хватит места на Черном море — мы пробьемся сквозь Дарданеллы, пойдем в чужие моря, подожжем их нашим красным огнем и, как «Потемкин», гордо пронесем наше знамя до Балтики или… погибнем в неравном бою… как герои…
Большая пауза.
Оксана. Чем больше я слушаю тебя, Гайдай, тем больше убеждаюсь, что балтиец правду принес нам из центра. Ты подымешь эскадру против нас, погибнешь, как герой, сорвешь Брестский договор, и штыки кайзера подымутся над полями республики. И от Черного моря до Ледовитого океана расставит ноги жандарм. Но до этого мы не допустим. Мы найдем того, кто твоими спичками, Гайдай, поджигает фитили.
Гайдай. Доколе же резать собственное тело и кровью своей кормить бешеных собак, лишь бы не кусались? Финляндию отдали… Украину отдали… Карс… Ардаган… Батум…
Оксана (взволнованно). Гайдай!
Гайдай. Топить эскадру и такой ценой покупать передышку…
Оксана. Гайдай!
Гайдай. Что может сравниться с этим? Отвечай.
Оксана. Какие слова? Слова какие найти для тебя, чтобы понял ты партию, руководителей ее?..
Гайдай. Эсминцы… линкоры… боевые корабли… Торговать стали дешево — и чем?
Оксана. За первую в мире пролетарскую революцию это недорого. Недорого, Гайдай.
Гайдай. Стоп! Ясно!
Оксана. Ясно? (Обрадовалась.) Наконец-то ты понял… Гайдай. (Идет к нему.) Ты… ты… тебе все ясно!.. Ясно… Как я рада.
Гайдай (резко). Так! Все ясно! Смерть провокатора освободит тебя, вас, — и это будет недорого, недорого, Оксана. (Резко повернулся и вышел.)
Оксана (вслед ему). Гайдай! (Большая пауза.) Ушел. (Взволнованно.) Какие слова… слова какие найти для тебя… Гайдай, Гайдай… Нет. Поздно… Огонь у динамита… Силою необходимо гасить его… Ставить точку… А если нет… то уничтожить. (Большая пауза. Медленно подошла к разостланной на диване шинели и тихо произнесла.) Юрко! Юрко! (Громче.) Товарищ матрос революции, вставай!
Из-под шинели слышен голос юнги.
Юнга. Спать хочу.
Оксана. Вставай, Юрко, скорей!
вылез из-под шинели.
Юнга. Я так устал. Я спать хочу.
Оксана. Вставай, одевайся. Ты же матрос! Тебя ждет революция.
Юнга. Пускай и она немного отдохнет. Она тоже устала, как и я.
Оксана. Как же революция отдохнет, если ты, ее матрос, спишь? А кто на посту стоять будет? Одевайся, товарищ юнга, и слушай.
Юнга. Есть слушать, тетя Оксана.
Оксана. Я сейчас пойду в трюм, а ты тихонько, чтобы никто не заметил, пройди на бак и посмотри, много ли там матросов и там ли боцман Кобза. Только чтобы тебя не заметили. Потом спустись вниз, к третьему кубрику, узнай, спят ли комендоры, и быстро возвращайся. Понял?
Юнга. Есть, тетя Оксана. Понял.
Оксана. Смотри, чтобы тебя Кобза не увидал. А если тебя схватят за руку и спросят, что ты тут делаешь, что ответишь?