— Дежурный секретарь, сэр, — был немедленный ответ.
— Чан Дун здесь? — Кан Юай посмотрел на часы, было два часа ночи.
— Ждет, сэр.
— Зовите.
В кабинет сразу же вошел широкоплечий выше среднего роста человек. Он был явно европейцем, хотя в лице его было что-то восточное, скорее всего разрез глаз. Волевая ямка на подбородке, густые усы и бакенбарды придавали ему выражение решительное и вместе с тем независимое.
— Здравствуй, — приветствовал его Кан Юай, выходя из-за стола. Последовало крепкое рукопожатие, которым Дракон удостаивал едва ли двух-трех человек из всех его знакомых. Из бара холодильника, спрятанного в книжном шкафу за разноцветными корешками, он достал бутылку выдержанного киянти, налил в очень высокий стакан, передал Чан Дуну, себе плеснул немного гранатового шербета.
— Смотрел сегодня последние данные по нашему флоту, адмирал, — прервал он наконец молчание. — Я очень доволен. Очень. Молодец, что прижал корейцев. Молодец, что не трогаешь русских.
— С ними связываться — себе дороже, — спокойно заметил адмирал. Хотя, ты знаешь, после Большой Войны мы под самым их носом на Черном море, на севастопольском рейде затопили линкор, взятый у нас в счет репараций.
— Мне об этой великолепной акции ещё задолго до твоего переезда сюда Руфь рассказала. И о том, что ты принимал в ней участие.
— Руфь… да, она была в курсе, — кивнул адмирал. Он вспомнил, как в сорок восьмом она познакомила его, Джузеппе Ливеро, с Кан Юаем. А десять лет спустя Кан Юай и Руфина пригласили его в Гонконг и предложили взять под свою команду весь отважный, но малопрофессиональный пиратский флот. Так он превратился в Чан Дуна и получил звание адмирала. Сказочный скачок, если учесть, что на флоте Муссолини он был лишь капитан-лейтенантом. И денежное содержание сказочное!
— Ты ведь в Европе не был целую вечность, так? — Кан Юай подлил вина в стакан гостя.
— Так, — согласился тот, не понимая, куда клонит Дракон.
— Я понимаю, — продолжал Кан Юай, — в Италии и особенно на Сицилии появляться тебе небезопасно. Но, скажем, Скандинавия — почему бы тебе не развеяться, не глотнуть свежих северных ветров после набивших оскомину южных муссонов?
Адмирал неопределенно хмыкнул, но промолчал. За многое ценил его Кан Юай, не в последнюю очередь — за умение слушать.
— Да-да, ты верно читаешь мои мысли. У меня есть для тебя суперважное поручение.
Он вновь приблизился к карте.
— Завтра, точнее уже сегодня мы начинаем операцию «Джони Уокер». Тысяча двести фунтов героина проследуют из Сингапура через Бомбей, Москву, Таллин — до Стокгольма. И далее во все конечные пункты.
Говоря это, он двигал по карте небольшой никелированной указкой.
— Новый путь, — с интересом отметил адмирал.
— Новый. Курьеры, охрана, таможни — все под контролем. Кроме того, каждый отрезок поручен особо доверенному лицу. Это самые опытные, самые проверенные, самые бескомпромиссные бойцы. Как сказали бы у тебя на родине — они являются эталоном приверженности Томерта, кодексу чести. Я правильно произнес это слово?
Джузеппе улыбнулся. Его частенько поражала эрудиция Кан Юая, знание таких деталей и мелочей, сокровенных и глубинных реалий быта и морали, что он диву давался, откуда и когда он все это умудрялся нарыть.
— Безупречно. Как стопроцентный мафиози, родившийся и выросший в Палермо.
В знак благодарности за похвалу Кан Юай на секунду закрыл глаза, итальянец был предельно скуп на доброе слово.
— Хочу тебя просить, — Кан Юай прикрыл на карте ладонью Скандинавский полуостров, — осуществить надзор за последним отрезком. Это единственный морской участок. Так что тебе, адмирал, вершить его судьбу сам Бог велел.
«О Боге говорит, а сам не верит ни во что на свете, — без осуждения подумал Джузеппе. — Я-то хоть Всевышнего боюсь. Может, его и нет вовсе. А вдруг есть?..»
— Как я доберусь до Таллина вовремя?
— Мой самолет доставит тебя в Сан-Франциско. Оттуда прямой рейс на Лондон. Дальше — Франкфурт, пересадка — и ты на месте.
— По нашим годам поездка не из легких, — протянул, поднимаясь, Джузеппе. — Легче десять абордажных боев провести.
— Мы ещё ничего, старый товарищ, — Кан Юай обнял адмирала за плечи. Поскрипим десяток-другой лет. Теперь таких крепких парней, как мы, пожалуй и не делают.
Он взял со стола конверт, протянул его Джузеппе: «Здесь Золотая кредитная карточка. На ней миллион американских долларов. Просто на всякий случай. Теперь вот что — паспорт, водительские права, билеты — все выправлено на имя Луиджи Торини. Гражданин США, лицо реальное, чист как ангел. Твой одногодок, пенсионер. Хобби — путешествия. Все остальные данные получишь у секретаря, включая контакты на каждый день. Bon voyage!