— Разрешите пригласить вас на nightcap, — Иван галантно поклонился, открывая дверь своего номера.
— Приглашение принимается, — не менее галантным реверансом ответила Сальме. Скинув туфли и усевшись в просторное кресло с ногами, поджатыми под себя, она задумчиво помешивала пальцем кубики льда в стакане с джином и тоником. Спросила, глядя на Росса задумчиво, пристально:
— Зачем они пригласили тебя на этот ужин?
— Ты, конечно, училась в школе советской, — он не спеша мерил гостиную из угла в угол по мягкому пушистому ковру, с удовольствием делая небольшие глотки из своего бокала. — И поэтому знаешь, как князь Святослав, сын Игоря, громил Хазарский каганат, Волжскую Болгарию и Византию, и каким благородным воином он был. «Иду на вы,» — предупреждал он через гонца своего очередного недруга.
— Насчет Волжской Болгарии не знала, — призналась Сальме, смакуя коктейль. — Все остальное…
— Мне кажется, они передали мне нечто подобное. Объявление войны, что ли.
— Янки?! — Сальме поднялась, встала на колени, глаза её сузились, стали вновь двумя льдинками. — Янки и благородство — вещи несовместимые!
«Верный боец Кан Юая, — отметил про себя Росс. — Эту за доллары не купишь. Американцев ненавидит так же, как и нас.»
— О благородстве речи нет, тут ты, пожалуй, права, — заметил он спокойно, добавляя себе коньяк. — На понт взять хотят, запугать. Когда я был мальчишкой, мы дрались улица на улицу — зацепские с каляевскими, серпуховские с полянскими и ордынскими, новокузнецкие с пятницкими. И всегда, прежде чем биться на кулачки, вступали в душеспасительную беседу. Авось противная сторона дрогнет, испугается и ретируется без боя. И хотя кулаки чесались до одури, такая бескровная хитростная победа всегда ценилась ох как высоко.
«Если они охотятся за ним, то почему? — думала Сальме. — Груз везет не он. Скорее через него решили достать меня. Кан Юай строго-настрого предупредил — опаснее всех янки. Попытаются ли они остановить меня здесь? А если почему-либо нет? Двинутся ли они за мной в Москву? Вот тогда хлопот не оберешься, у них там могучие агенты влияния. Впрочем, надо полагать, не сильнее наших» Словно откуда-то из далекого далека до неё долетели слова Росса:
— … поэтому я предлагаю романтическую вылазку. Ведь наш самолет на Москву летит завтра в пятнадцать сорок пять, так?
— Так, — машинально подтвердила она и только после этого её поразила его осведомленность. «Ведь я ему об этом не говорила. Откуда он знает? Но знает же!»
— Вещей у нас по небольшому чемодану, — как ни в чем не бывало продолжал Росс. — Берем их и прямо сейчас сматываем удочки.
— Куда? Зачем? — всерьез всполошилась она, думая о том, что на завтрашнее утро намечен плановый выход на неё контрольного связника.
— Отвечаю на первый вопрос. Я зафрахтовал на сутки старинную прогулочную яхту. Ощущения подруг и соратников Фрэнсиса Дрейка гарантированы.
— Шустро сработано, ничего не скажешь, — произнесла Сальме и он не понял, чего больше было в её голосе — удивления или одобрения.
— На второй вопрос ответить сложнее, — Росс подошел к окну, едва приоткрыл портьеры и долго смотрел на улицу. Повернувшись, сказал, пожав плечами:
— Есть такая эфемерная вязь ощущений. В просторечии называется интуиция. Меня она ещё ни разу не подводила.
«Моя интуиция молчит, — фыркнула внутренне Сальме, — а яхта… в любом случае это заманчиво».
Через десять минут за ней зашел Росс.
— Э, нет, — протянул он, бросив взгляд на смятую постель, — так не пойдет. Сделаем точно как у меня.
И он, запихав под пикейное покрывало диванные подушки, ловко смастерил подобие спящего человека. Подхватив её и свой чемоданы, он быстро вышел в коридор. Сальме направилась было к лифту, но Росс тихо бросил через плечо: «Зачем лишний раз беспокоить дежурного администратора, портье? Мы спустимся по лестнице и выйдем через дверь для слуг. Номера наши оплачены, не так ли?» Она ещё раз подивилась его информированности.
— А торжественные проводы нужны нам сейчас менее всего, — добавил он уже на улице.
Такси быстро домчало их до одного из причалов, у которого была пришвартована большая трехмачтовая красавица. Капитан приветствовал их у трапа. Вышколенные матросы мгновенно, без суеты выполняют негромкие команды. И вот уже бережно баюкают шхуну волны Аравийского моря, медленно тает золотое ожерелье бомбейских огней, и просторная комфортабельная каюта приятно продувается предусмотрительно устроенным сквозняком. Росс принимал душ после Сальме. Стоя под струей приятно прохладной воды, он смотрел в иллюминатор и огромные яркие звезды казались такими близкими, что он протянул к ним руку. Она коснулась стекла и он засмеялся.