— Сегодня был такой нервный денек, — как-то совсем по-детски улыбнулась Сальме. — Я так устала.
Они шли по фойе и Росс только теперь понял, что вероятно она сняла номер в этой же гостинице. Однако, он был немало удивлен, когда администраторша, смазливая бойкая китаянка, выдала им ключи: её номер был соседним с его.
— Вот так совпадение, — Сальме была сама несведущая наивность.
— Будем ходить друг к другу в гости, — сказал Росс, провожая её до двери.
— А я приму ванну и через полчасика к вам загляну. Для меня горячая ванна — лучший эликсир бодрости.
Зайдя в свой номер и включив свет, Росс тотчас увидел, что балконная дверь приоткрыта и сквозняк вталкивает в неё легкую белую тюлевую занавесь. Он весь напрягся, замер.
— Кто здесь? — негромко спросил Росс. Занавесь с легким шелестом сдвинулась в сторону и в гостиную шагнул мужчина. Увидев его лицо, Росс приложил палец к губам и кивком показал на входную дверь. Это был Ши Найдунь, резервный агент.
С интервалом в полминуты они вышли в коридор, разными лифтами спустились один в фойе, другой в бельэтаж, поодиночке вышли на улицу. Росс сел в такси. Ши Найдунь поехал за ним в своей «мазде», отпустив его на сто ярдов. Минут через пять, Росс приказал водителю остановиться у небольшого парка, расплатился и вышел. Найдя неосвещенную скамейку, он сел, стал внимательно наблюдать за улицей. Редкие авто, ни единого пешехода. «Решили, что меня надежно пасет Сальме, — предположил он. — Иначе был бы хвост». Запарковавшись на параллельной улице, из темноты легкой тенью выплыл Ши Найдунь. Они хорошо знали друг друга. Встречались и в Гонконге, и в Тайбее, и в Бангкоке.
— Дракону известно, что ты из московского бюро ИНТЕРПОЛа, — заговорил Ши Найдунь. — Известно, что твоя задача — срыв операции «Джони Уокер».
— Что ты знаешь об эстонке по имени Сальме?
— Чита — опытнейший ликвидатор. Ван Душень, правая рука Дракона, приказал ей убрать тебя. Цианистый калий — в одной из пластинок её браслета. Но хозяин отменил акцию.
«Вот что значила подарочная бутылка в «Силь ву пле», — мелькнуло в сознании Росса.
— Как думаешь — почему?
— Если ты пойдешь с грузом дальше, они поведут тебя до самого конца. Чтобы выяснить все промежуточные контакты и расчистить путь на будущее. Кроме того, прощупать, интересы каких других служб пересекаются с нашими.
— Да, Дракон как всегда копает глубоко, — Росс вспомнил хрестоматийные «действа» всесильной организации: «Сеульский крах», «Заложник-премьер», «Тонна цезия». — А насчет меня откуда утечка, не знаешь?
— Москва, Кремль, — по-русски, почти без акцента бесстрастно сказал Ши Найдунь.
Еле слышно шурша шинами к парку со стороны гостиницы подкатила контактная «тойота», со стороны аэропорта — неуклюжий «ситроен», обе с потушенными фарами.
— Операция «Джони Уокер» начинается завтра. Рейс «Эйр Индиа» Сингапур — Лондон. Груз сопровождают двое, Чита и кто-то еще, кто — не знаю. Билет на твое имя получишь в любом отделении компании.
Они уже выходили из парка на параллельную улицу. Кружным путем Ши Найдунь довез Росса до стоянки такси у старинного английского отеля колониальной постройки. Вернувшись к себе в номер, Иван скинул пиджак и галстук, налил полстакана виски, бросил в него несколько кубиков льда и с наслаждением полулег в мягкое кресло с выдвинутой подставкой для ног. «Все было — раз десять в меня стреляли, — отрешенное думал он, — подстраивали автокатастрофу, пытались утопить, метали кинжал, душили. Но то все были мужики. Баба и яд — впервые. Ай да Чита! Опоздай Дракон на чуть-чуть и…» В дверь раздался негромкий стук и, не дожидаясь ответа, распахнув её широко, по-хозяйски, на пороге появилась Сальме.
— Вот и я! — она, будто не касаясь ковра ногами, скрытыми длинным малиновым кимоно, проплыла через всю гостиную к бару, налила себе водки с тоником. Разрумянившаяся, с влажными волосами, со слегка обнажившейся грудью, она вдруг напомнила ему девушек с его любимой картины Франциско Гойи «Махи на балконе».
— Пришла задать вам третий вопрос, — Сальме села на диванчик, стоявший рядом с креслом Росса. — Но прежде дайте мне вашу левую руку.
— Вы хиромантка? Занятно, — заметил он.
— Тааак, — протянула она, внимательно вглядываясь в бугорки и линии его ладони. — Вы в семье единственный ребенок.