Общественный и военный быт терцев строился на древних основах; выдвинутые царями дворяне и офицеры привилегиями в делах станичных общин не пользовались, и казаки на Кавказе не знали классовой розни.
В Терскую область входили 70 станиц Пятигорского, Моздокского, Сунженского, Кизлярского отделов и 6 национальных округов. Население на 1916 г. составляло 1,36 млн человек, из которых казаков — 255 000, или 19 %. Сейчас здесь: юг Ставропольского края, Республики Кабардино-Балкария, Северная Осетия — Алания, Чечня, Ингушетия и часть Дагестана.
После провала путча Корнилова и рейда Краснова на Петроград, 20 сентября, во Владикавказе представители народов Кавказа объявили «Союз горцев» полномочным правительством, независимым от России.
Пытаясь стабилизировать ситуацию, 20 октября во Владикавказе казаки, горцы и калмыки заключили договор о создании «Юго-восточного союза казачьих войск, горцев Кавказа и вольных народов степей». Потеряв надежду на Временное правительство, его участники собирались создать сильную власть на казачьих территориях. С 16 ноября в Екатеринодаре действовало объединенное правительство «Юго-восточного союза» во главе с членом ЦК партии кадетов В. А. Харламовым.
С переворотом 1917 г. на Дон, как и в давние времена, повалили беглые, изумляясь былому порядку. Здесь даже у матросов — красы революции, как по щучьему велению, бесследно исчезал угар большевизма. Превратившись в спокойных, дисциплинированных воинов, они хвалили неустрашимость, стойкость и патриотизм казаков.
Военно-революционные комитеты насаждали коммунизм в Донбассе. Дикие расправы и безрассудная жестокость новых владык говорили об озлобленности и ненависти их к закону, праву, порядку и культуре. На стенах висели безграмотные и противоречивые приказы, воззвания и прокламации. Деспотизм и упоение властью моральных калек, недоучек, дегенератов, неврастеников не знали предела. Рабочие, как правило подростки 16–18 лет, и их начальники — матросы расстреливали сотни людей. Станичники называли их грязной гвардией, и при появлении одного взвода казачьей сотни эта вооруженная рвань в панике бежала в разные стороны.
Развалив армию дезертиров, Советы разоружили казаков. Фронтовики расходились по домам. Вынеся трехлетние тяготы боевой жизни, станичники радовались отдыху в кругу семей и теплу родных куреней. Мало кто из них стремился снова к оружию.
Офицеры-кубанцы стояли за войну до победного конца, но рядовых утомили ее тяготы. Уважали большевиков за их политику мира. Казаки прислушивались к другим посулам красных. Старшина, с её средневековым абсолютизмом, в противовес пропаганде ленинцев, не могла противопоставить свежие, доходящие до сердца казака идеи.
Политически слабых командиров, не отвечавших духу времени и желаниям рядовых, заменяли фронтовики, желавшие отдохнуть и лучше узнать, во что выльются на практике простые и заманчивые лозунги красных. Призывы атамана и стариков бороться отклика вначале не нашли. Избавившись от одной войны, не хотели ввязываться в новую. Но росло раздражение от своих и пришлых большевиков. Появилось опасение, что, вместо обещанных прав граждан, свободы и всяких благ, советское будущее сулит казакам власть проходимцев, нарушение привычного быта и хозяйственный хаос.
Кубанская рада, заявив 20 декабря 1917 г. о признании Российской Демократической Федеративной Республики, куда край входит «как равноправный штат», провела в станицах и хуторах мобилизацию.
На Кавказе начались распри между казаками, чеченцами, ингушами и пришлыми русскими и украинцами, которым уже 100 лет стена казачьих станиц обеспечивала мир и преуспевание на новых местах. Конфликты, сдерживаемые ранее властью Петербурга, помогли утверждению Советов.
Терцы хотели решить миром все разногласия с горцами, русскими и украинцами. Но горцы жгли станицы. Толпы иногородних и солдат, буйствуя на железной дороге, расстреляли 26 декабря 1917 г. на ст. Прохладная атамана М. А. Караулова вместе с его спутниками.
Казаки взялись за оружие, обороняя себя от насилий и социальных реформ по рецептам Москвы.
Глава 3
ПАРТИЗАНЫ
Красные, растекаясь по древней земле Дона, показали свое истинное лицо. И молодые партизаны в ноябре 1917 г. с оружием в руках выступили против захватчиков, которых радостно встретило единородное для красногвардейцев и инородное для донцов население Казачьего Присуда.
В это время значительная часть фронтовиков еще только двигалась к Дону На Украине застряли 18 эшелонов, 7 января 1918 г. отряды анархистов Н. Махно и М. Никифоровой, с артиллерией и пулеметами окопались у Кичкасского моста. Машинист первого эшелона, увидев разобранный путь, резко дал задний ход, и состав столкнулся со следующим за ним составом. Погибли люди и лошади.
Казаков разоружили, обещая отпустить домой. Не желающих подчиниться бросали с моста в Днепр на верную смерть.
В это время молодежь без опыта боев вела борьбу, не уступая в доблести фронтовикам, ожидавшим выполнения обещаний Москвы.
Первым прославился есаул В. М. Чернецов (1890–1918). Затем Роман Лазарев, полковник К. К. Миронов, сотник Греков (Белый Дьявол), войсковой старшина Э. Ф. Семилетов (1872–1919), полковник Упорников, сотник Ф. Д. Назаров (1890–1920), войсковой старшина Мартынов, полковник Краснянский, есаул Бобров, есаул Карпов. Партизанский отряд имени атамана Каледина, отряд донских кадет полковника Хорошилова, конный отряд имени Стеньки Разина, отряд учащихся Таганрога, Атаманский отряд, Донская студенческая боевая дружина, офицерская дружина войскового старшины Гнилорыбова. Дружины станиц: Новочеркасской, Аксайской, Александровской, Гниловской, Ольгинской, Константиновской, Китайский отряд сотника Хоперскова, артиллерия партизан, юнкера Новочеркасского казачьего училища и общеобразовательные курсы подготовки подхорунжих и урядников на чин прапорщика.
В отряд вольных казаков походного атамана П. X. Попова вошло 16 соединений (1987 штыков и шашек, 41 пулемет, 5 пушек). Затем к ним примкнули 4 сотни калмыков генерала И. Д. Попова, увеличив боевой состав до 2850 человек.
Но этого было крайне мало. Каледин в последний раз собрал заседание правительства 29 января 1918 г., сообщил, что Новочеркасск защищают 147 офицеров, юнкеров и гимназистов, и сложил с себя полномочия. Его принялись уговаривать.
«Кончайте болтать! От болтовни Россия погибла!» — крикнул атаман, вышел в соседнюю комнату и застрелился. Правительство Каледина сложило свои полномочия в день его самоубийства, и 4 февраля генерал А. М. Назаров (1876–1918) стал атаманом Дона.
Прикрываясь с севера отрядами партизан, а с запада — сотнями 10-го Донского полка, Назаров, не сомневаясь, что казаки восстанут, воевал со своим небольшим штабом и 2000 партизан. А вокруг Новочеркасска и Ростова смыкались красные. Слабые силы Дона едва сдерживали хорошо вооруженную 39-ю стрелковую дивизию, отряды матросов, красногвардейцев и анархистов.
Чернецов громил эшелоны в Александрогрушевске, под Макеевкой и Дебальцевым, разгонял отряды, брал в плен командиров и комиссаров. Выбил врага из станций Зверево, Лихая, станицы Каменской. Затем захватил станцию Глубокая. Но от Миллерова к красным подошло подкрепление из перешедших на их сторону казаков 27-го и 44-го полков войскового старшины Голубова. Эта конница окружила пеших партизан, отбивавших атаки огнем и готовых броситься в штыки на конных. Но Чернецов удержал их. Голубов предложил переговоры, раненный в ногу Чернецов согласился на них. Но красные неожиданно бросились на него, и 30 партизан вместе со своим командиром попали в плен, остальные погибли, сопротивляясь, или успели рассеяться в наступавших сумерках.
Голубов приказал вести пленников на хутор Астахов, через железную дорогу Конвой он поручил подхорунжему Подтелкову со взводом, сам же с остальными казаками поскакал вперед. По пути полковник Чернецов попытался спасти от плена и себя и партизан. При виде показавшегося бронепоезда красных он воскликнул: «Ура! Наша берет!» — и ударил кулаком Подтелкова в ухо. Но ускакать от него не успел. Тот выхватил шашку и зарубил своего пленника. Партизаны бросились в стороны, а казаки конвоя, видя, что свершилось гнусное убийство казака, их не преследовали и рассыпались по полю.