Серёгин прекрасно знал, что колхозники, которых с пограничниками связывала давняя дружба, собирались подарить заставе дойных коров, но решил сделать вид, что забыл об этом.
– Какой подарок? – с наигранным удивлением спросил он. – Опять нарушителя задержали?
– Пока никто не попался, – весело ответил председатель, – молочком солдат решили обеспечить.
– Хорош приятель, – усмехнулся Серёгин. – Пока я был на заставе, небось молоком нас не баловал. А стоило мне перевестись отсюда – и коров приволок.
– Вас нет, бойцы остались, – в тон ему ответил толстяк, – а комендатура – не дальняя застава. Оттуда рукой подать до нашей молочной фермы.
На зелёной лужайке около коров стояли девушки, разодетые и смущённые: уж очень балагурили окружившие их пограничники.
– Ну прямо костромские бурёнушки! – смеялся худой и высокий младший командир по прозвищу «Каланча», хлопая коров по бокам.
– Будут теперь у нас молочные реки и кисельные берега. Я доить учиться вот у этой курносой с кудряшками стану. Только у неё – она хорошо научит, сразу видно, – подхватил другой боец.
Предусмотрительный председатель привёл на заставу лучших доярок колхоза, чтобы они могли подучить бойцов уходу за коровами и дойке.
После короткого митинга гостей пригласили в столовую.
В разгар обеда к Серёгину подошёл дежурный и, наклонившись, прошептал ему на ухо:
– Товарищ майор! Получена на ваше имя срочная шифровка из Читы.
– Идите в штаб! – коротко приказал Серёгин и встал из-за стола.
Шифровка из штаба округа сообщала, что в ночь тайфуна иностранный самолёт углубился в небо над пограничной территорией и сбросил парашютный десант на советскую землю. Сколько спустилось диверсантов, не установлено. Одного парашютиста задержали геологи, он находится недалеко от заставы в поселковой милиции.
Серёгин отдёрнул шёлковую занавеску, закрывавшую карту пограничного района, висевшую на стене, и подошёл к ней вплотную (он был немного близорук). Майор сразу нашёл район реки Тунгир, где, как предполагала шифровка, в буквальном смысле «свалились с неба» непрошеные гости.
– Далеко, черти, забрались! – вслух сказал майор, хотя и был один в комнате.
Серёгин подвинул стул к карте, опустился на него и задумался. Кажется, понятно, куда они метили. И ночку выбрали подходящую... Поближе к золотым приискам сбросили этих прохвостов. Теперь вот ты, дорогой Серёгин, пойдёшь искать этих «друзей» в тайгу. Найдёшь ли их? Нелёгкое это дело. До сих пор ты ловил перебежчиков вблизи границы, далеко они от тебя не уходили, а теперь придётся отправиться на поиск в незнакомые места, где людей – раз-два, да и обчёлся. Но приказ есть приказ.
Встревоженный долгим отсутствием майора, командир заставы, извинившись перед гостями, тоже поспешил в штаб. Он застал Серёгина на стуле перед картой, майор был настолько углублён в свои мысли, что даже не повернул голову на звук шагов.
– Что случилось, Василий Иванович?
– Мы тут во время бури неплохо охраняли границу, а через нас летали иностранные самолёты. Кой-кого наши и прошляпили... На, читай.
– Хотел я дать ребятам сутки отдыха, да не выйдет, – рассуждал вслух Серёгин. – Прямо отсюда отправимся в тайгу. Маршрут уточню после допроса задержанного. Продуктов возьмём недели на две, нет, на три. Отдай распоряжение, чтобы всё подготовили. Отпустишь с нами Рекса и прикреплённого к нему собаковода. Где шифровальщик? Сейчас подготовлю донесение в округ.
Ровно через час отряд пограничников, ведя в поводу навьюченных лошадей, спускался по горной тропе.
Гость с того берега
До железной дороги отряд майора Серёгина добрался быстро. Дальше идти стало намного труднее. Тайга похожа и не похожа на обыкновенный лес. Когда впервые попадаешь сюда, то кажется, что какой-то сказочный великан собрал со всех окрестностей рощи, леса, сосновые боры, заросли кустарников и беспорядочно сдвинул их в кучу. Сделал он это неаккуратно, грубо, не беспокоясь о том, что соснам, елям, кедрам, лиственницам стало очень тесно, что некоторые из них вырваны с корнями, а другие переплелись ветками. И, хотя в тайге нет деревьев в пять обхватов, нет верхушек, при взгляде на которые кружится голова, она величественна и сурова.
Тайга – как море со вздыбленными застывшими зелёными волнами. Когда плывёшь по водному простору, кажется, никогда ему не будет конца и края; пробираешься по тайге и думается, что нет предела гигантской чаще, только одни перелётные птицы, вероятно, знают, когда путаница деревьев и кустов уступит место равнинам и горам. Взбираешься на холм в тщетной надежде увидеть впереди людское жильё или хотя бы поле, а взор твой примечает впереди другую покрытую лесом сопку, за ней третью, и так – до самого зубчатого горизонта.