Соколов преградил путь страннику и радостно крикнул:
– Я знал, что рано или поздно увижу людей! И вот вы... Какое счастье!
Бородач вздрогнул от неожиданности, остановился, быстро сунул правую руку в карман, но, оценив встреченного пристальным взглядом, вытянул руку и зачем-то пошевелил пальцами. Соколов успел заметить, что рука у него большая, рабочая, заскорузлая.
Соколов готов был обнять, расцеловать того, кто, как казалось ему, вызволит его из этой словно заколдованной тайги, но во взгляде чуть прищуренных карих с красными прожилками на белках глаз незнакомца он прочёл не сочувствие, а только любопытство. Незнакомец даже скривил губы, но улыбка вышла у него искусственная, недобрая, и это сразу бросилось в глаза Соколову. «Видно, не рад он встрече со мной», – подумал лётчик.
– Откуда вы здесь взялись? – неожиданным для такой внешности мягким грудным баритоном спросил бородач.
– Я лётчик! Наш самолёт упал в тайге. Чудом я жив остался, – быстро, чуть заикаясь от волнения, заговорил Соколов. – Может, слышали про перелёт «Кречета»? Я его командир, Соколов Юрий Александрович. Ушёл от места аварии искать людей, совсем измучился, изголодался.
– Про «Кречета» в газетах писали, – отозвался бородач. – Вот, значит, где довелось встретиться со знаменитым лётчиком! Я – Евдокимов Пётр, по батюшке – Иванович.
– Вы местный?
– Сначала давайте наберём сухих сучьев, вскипятим чайку, закусим, тогда и потолкуем, – вместо ответа предложил бородач, продолжая внимательно разглядывать стоящего перед ним оборванного, изнурённого человека с непокрытой головой, с заросшими чёрно-седыми волосами впалыми щеками. На нём рваная и такая грязная, что не поймёшь, какого она была цвета, замшевая рубашка, превратившиеся в лохмотья галифе и сапоги, от которых, по существу, остались одни голенища – подмётки оторвались, голые пальцы торчали наружу.
– Вода здесь совсем рядом, – продолжал Евдокимов. – За кустами речка. Кстати, пройдёшь по ней вёрст пять против течения – и деревня. Не встретили бы меня, сами набрели бы на жильё. Складывайте костёрик, а я мигом за водой.
И вот уже в жестяном чайнике над костром греется вода.
Евдокимов достал из своего мешка краюху ржаного хлеба, розоватое свиное сало домашнего засола и нарезал его тоненькими плоскими ломтиками.
– Хлеб! – невольно вырвалось у лётчика. – Я уже забыл, когда его ел.
Евдокимов положил сало на кусок хлеба и протянул Соколову:
– Вот это уберёте, чайком запьёте и сразу почувствуете в себе силу.
Взяв бутерброд, Соколов подумал, что в деревнях обычно не так едят: в одной руке держат хлеб, а в другой – сало, нарезанное продолговатыми толстыми брусками. «Пообтесался Евдокимов, в городе, наверное, жил», – решил лётчик и тихо спросил:
– Как мне благодарить вас?..
– Закусывайте на здоровье. У нас в тайге свои порядки, – серьёзно сказал чёрнобородый. – Один другому всегда поможет.
– Как сказать, – возразил лётчик. – Слышал я, что бывает и наоборот. Случается, и людей убивают, чтобы ограбить.
– Раньше это бывало. В старое время, когда охотились за старателями-одиночками. Бандиты их «фунтиками» называли. А теперь по-другому стало, – серьёзно сказал Евдокимов, вздохнул почему-то и приподнял крышку чайника. Вода уже булькала.
Он насыпал на ладонь из жестяной баночки чай и стряхнул его в кипяток. Потом снял чайник с костра и закрыл его крышкой.
– Сейчас заварится! Пейте сперва вы, кружка-то одна, – радушно угощал он Соколова. – Я после. Соскучились по чайку-то?
– Очень! – признался лётчик, обжигаясь и глотая горячую пахучую жидкость.
– Да-а-а, – протянул Евдокимов. – Чего только в жизни не бывает. Небось час назад и не думали о встрече со мной?
– Я каждую минуту надеялся встретиться с кем-нибудь!
– И давно вы так голодуете?
– Я сбился со счёта. Катастрофа произошла восемнадцатого... сегодня какое число?
– Десятое июля! Долгонько вы блуждаете! Вас, вероятно, искали?
– Несколько дней летали самолёты. Искали... Но разве в тайге найдёшь человека?
– Это верно, – тихо и многозначительно сказал Евдокимов. – В тайге очень трудно найти человека.
Соколов, волнуясь всё более и более, рассказал о том, как протекал полёт и произошёл взрыв в небе.