С правлением герцога Альдриана суровые законы стали отменяться один за другим. Альдриан Красивый сам подал пример новой жизни – и будто случилось то, что алхимики Меридеи называли Перерождением Материи: костюмы аристократов из черных, что «чернее черной черни», преобразились в радужные и вычурные. Подражая своему герцогу и его двору, горожане тоже начали носить феерическую смесь красок и полюбили затейливые шляпы. В моду вошли тканые шпалеры с фривольными изображениями, изящная расписная мебель, статуэтки с полуобнаженными красавицами, которым с годами всё меньше и меньше прикрывали волосами груди. Для ткачей, красильщиков и особенно для суконщиков – продавцов тканей, наступили благие времена. А те дельцы, что ухитрились пережить аскезу минувшей эпохи и первыми предложили на продажу роскошь, те сказочно и быстро разбогатели.
Как и его отец, Альдриан Красивый увлекался соколиной охотой, пятым рыцарским мастерством и излюбленной забавой знати Лиисема с незапамятных времен. Столь высоким уважением пользовались эти благородные птицы, что все незамужние девушки мечтали увидеть сокола во сне – получить пророчество о женихе знатного происхождения и воистину рыцарских Добродетелей. Но иное отношение было к диким хищникам, воровавшим мясо на рынках или похищавшим цыплят. Сокол, падающий камнем вниз, являлся символом еретика-богоборца, вероотступника, тогда как воспаривший к солнцу олицетворял язычника, ставшего меридианцем, – именно такого сокола, красного и белобрюхого, обнявшего крыльями солнце, избрал знаком своего рода Олфобор Железный. При его потомке, Альдриане Красивом, случилось непостижимое ранее новшество: на охоту стали выезжать женщины. Пока ловчие пугали уток и цапель, одни красавицы резвились на берегу озера, играя, невинно шаля и услаждая взоры мужчин, другие аристократки пускали с рук пернатых любимцев. В небе разворачивался зрелищный воздушный бой, внизу играли музыканты, плавали за добычей собаки, прислужники устанавливали шатры для уединения и убирали яствами столы. В свободное от охоты время двор герцога «скучал» в замке, на вершине холма в южной части Элладанна, – в белокаменном дворце с голубыми черепичными крышами. На празднества там устраивались грандиозные маскарады и танцевальные балы, какие сочли бы верхом неприличия во времена Альбальда Бесстрашного и неминуемо казнили бы всех «распутников».
Альдриан Красивый стал герцогом в двадцать один год, во второй день празднества любви и счастья, во второй день Венераалия, на двадцать третьем году предыдущего цикла лет. В первом году, сорокового цикла лет, он справил свой тридцать пятый год жизни. Родился же Альдриан Лиисемский во втором году, тридцать девятого цикла лет, в день луны второй триады Веры или двадцать пятого дня Веры, на следующий после Юпитералия день. Он получил от ночного светила в крест склонностей Веру и Трезвение, Любодеяние и Сребролюбие. Двенадцатый месяц Юпитер наделил его властностью и мудростью правления. Его гумор вышел сухим, посреди холода и горячести, а гуморальными соками были желчь и черная желчь, сулящие неожиданные вспышки то гнева, то меланхолии.
Все тринадцать с половиной лет, что Альдриан Лиисемский правил, он получал от звезд щедроты. До весны первого года, сорокового цикла лет, его огорчало только одно. Первая супруга, герцогиня из Санделии, за двенадцать лет не смогла подарить ему наследников, и он с ней развелся, после чего она стала его сестрой, покинула Элладанн и ныне жила где-то на юге. Вторая жена, принцесса из Лодвара, с которой Альдриан Красивый обвенчался три года назад, родила ему вторую девочку подряд.
________________
Герцог Альдриан, появившись на трибуне в желто-красной ложе, приветственно поднял правую руку и обвел толпу глазами. Пребывая в хорошем настроении, он улыбался, показывая ровные, белые зубы. Обратив внимание на красоту Беати, герцог помахал ей и отправил в сторону южанки воздушный поцелуй.