– О, не стоит беспокоиться, – мягко отвечал жених. – Я разузнал, что городу не помешает еще один нотариус.
– Нотарюс! – резко рассмеялась Залия, из-за чего Маргарита громыхнула тарелкой об стол. Никто этого не заметил, кроме тетки Клементины, побледневшей от уверенности, что ее бедовая племянница в конечном счете расколотит новую глиняную посуду.
– Милая, – взяла дочь за руку Деора, – попей воды.
– Нотарюс, – улыбаясь, повторила Залия и стала пить, пока мать не отобрала у нее бокал и не начала что-то тихо и ласково ей говорить. Маргарите вдруг стало жалко своего сужэна, который погрустнел и уже не улыбался.
– Ну вот, – продолжил Оливи, – я собираюсь им стать. На весь Элладанн их всего четверо, и очереди к ним выстраиваются с рассвета. Дохода у них, по самым скромным подсчетам, не меньше сорока золотых в год. Мне лишь нужно заплатить управе пять альдрианов и щедро умаслить кого-нибудь близкого к градоначальнику, чтобы получить дозволение на дело. Первое время буду работать один, найму лишь писаря… нотария, – прошептал он и беспокойно посмотрел на Залию, но она молчала.
Оливи расслабился и продолжил:
– Место я присмотрел: напротив самого большого северо-западного рынка. Думаю, торговцы станут моими… кли-ен-тами, – осторожно произнес он. – Времени у них между торговлей всего ничего, многие прибывают из других мест и не знают наших законов, едва могут читать, не то что писать по-меридиански или верно составить грамоты, указав века и високосные годы. Мои услуги нужны всем, кто имеет хоть что-то, даже свободным землеробам, – это я хорошо усвоил, трудясь в Бренноданне. На вывеске так и напишу: Нотариус, – заговорщически прошептал он и продолжил громче, – из Бренноданна.
– Да, звучит недурно, – согласился Гиор, принимая из рук Маргариты чарку с конфетами. – Кроме Бренноданна. После того как наша столица столь трусливо сдалась врагам, ее жители достойны презрения, и только. Советую подумать над названием: «Рожденный в Элладанне» звучит куда как более гордо… Но в остальном я доволен. Я даже помогу вам получить грамоту на дело, господин Ботно. Градоначальник, как вы знаете, мой постоянный заказчик. Думаю, я смогу его, хм… убедить и выхлопотать для вас дозволение. Тогда давайте поговорим о праздновании. Сейчас, в столь непростое время, не стоит бросаться деньгами и шумно отмечать венчание: предлагаю обойтись скромной свадьбой в семейном кругу без друзей или соседей. Траты на приглашенного повара – это около золотой монеты, всё прочее обойдется во столько же. Расходы поделим поровну. Думаю, наш дом более подойдет для торжественного застолья, – глянул Гиор на угловой буфет. – Да, еще… Скажу сразу: я настаиваю, чтобы первое время вы жили у нас. Сестрице нельзя резких перемен. И забота матушки для нее важна.
– Да, конечно, я со всем согласен, господин Себесро, – ответил Оливи, понимая, что с этой минуты он уже может считать себя богатым нотариусом, вот только радости не почувствовал. Уныло посмотрев на свою невесту, Оливи извинился перед гостями за то, что вынужден ненадолго удалиться.
После уборной он решил заглянуть в кухню и прошел туда из коридора. Дверь в обеденную оказалась плотно закрытой, а Маргарита, находясь у длинного стола, спиной к нему и лицом к стене, полоскала посуду в деревянной лоханке, после чего вытирала ее полотенцем. Молодой мужчина в нерешительности постоял, косясь на лоханку, но затем подкрался, обнял девушку одной рукой и зажал ей рот другой. Маргарита вскрикнула почти бесшумно.
– Тише, тише, дикарка, – прошептал ей на ухо Оливи. – Что же ты такая недотрога? Я сейчас тебя отпущу. Давно хочу тебе кое-что сказать и хочу, чтобы ты меня выслушала, а не убегала. Хорошо?
Маргарита кивнула и, только он перестал ее держать, сразу отскочила от сужэна. Оливи, усмехаясь, помотал головой, снял свою шляпу и бережно опустил ее на сухой край стола.
– Вот что, – негромко, почти шепотом, говорил он. – Ты сама всё видела: я женюсь на некрасивой слабоумице. Она вроде вовсе не буйная… Как жена с приданым в двадцать золотых – она годна. Но мне нужна возлюбленная… красивая содержанка, с которой я, как наладятся дела, буду выходить в люди. И тебе повезло, сужэнна. Я решил, что она – это будешь ты.
– Оливи, прошу, смолкни, – раздраженно зашептала Маргарита. – И уходи немедля. Ты чё удумал? Мы ж родня!
– Нет, тебя мать родила неизвестно от кого.