– И каковое оно? – заинтересовалась Маргарита. – На кого похожий Лодэтский Дьявол?
– Дааа… он вроде обычный… Я его лицо видел под капюшоном плаща… Зато как он смотрит…
– Как?
– Смотрит – и ты понимаешь: он решает, будешь ты жить или нет. И скорее всего – нет… И всё начинает переворачиваться, будто душа хочет внутрь себя же забиться… Я чувствовал рядом с собой саму Смерть… ее вонючее дыхание на своем лице… Кто бы что ни говорил – я это не придумал. Да и какие выдумки? Знаешь же, что он на Бальтине всех стариков, мужчин и мальчиков убил – всех, у кого уже была душа…
– Я не верю, что прям всех… – неуверенно ответила Маргарита. – Цельный остров. Это ж уймища людей…
Иам рассмеялся.
– Почти семь лет губил этот остров! А то, что он не сделал, аттардии доделали. Бальтинцы с раннего детства вырезали на зубах узоры, верили, что так боги их за своих принимают и помогают им. Из-за этих зубов их и убивали – и никакие боги не помогли… Слушай, – улыбаясь, убрал Иам волосы с лица Маргариты, – откуда ты? Совсем ничего не знаешь?
Маргарита пожала плечами.
– Никто мне про этого человека не сказывал. Я и на улицу редко ходила – в дому всё работала… Недавно лишь услыхала про него, когда сужэн вернулся из Бренноданна и сказал про него. Про Бальтин он тоже говорил… Но я не поверила – подумала, он нас пугивает.
– Сужэн? Тот самый? – погладил Иам Маргариту по бедру. – Иди-ка сюда…
Он снова попытался ею овладеть – и снова безрезультатно. После чего Иам встал с кровати и со всей силы швырнул стул в угол у двери – да так, что тот разлетелся. Маргарита от страха сжалась в комок.
– Будь всё проклято, не могу! Как вспомню тот стишок про тебя, сразу же всплывает его лицо. И эти его глаза… И свой страх вспоминаю… Черт, я так его тогда боялся, что даже обоссался! Может, это мне жизнь и спасло…
Иам потер здоровый глаз и посмотрел на Маргариту.
– Не напейся я вчера, так ты у меня, наверно, осталась бы девицей, – усмехнулся он. – Да не бойся ты меня. Я еще ни одну женщину не ударил, хотя многие заслуживали. Ааа, пора, – добавил он, махнув рукой, и начал одеваться. – Собирайся. Мне к четырем надо быть в крепости. Больше не увидимся до моего возврата, но ждать тебе меня восьмиды две, три – это край, – так все в крепости говорят. А когда Лодэтский Дьявол сдохнет, тогда уж погуляем с тобой – чертям в Аду станет завидно: такой пожар разожжем, да, красавица?