– Иди с Ольвором, – приказал Маргарите Рагнер. – С ним поедешь. Иди, иди, – добавил он, замечая робость девушки перед великаном. – Он страшный и злой, но ты не в его вкусе. Будешь с ним в безопасности и в городе, и у крепостей.
Конь жуткого Ольвора напоминал хозяина – рыжей масти и размерами с рыцарского коня самого герцога. Жеребец повернул к Маргарите морду, по-человечески нахально осмотрел ее и щелкнул зубами, отчего девушка вздрогнула. Ольвор с необычайной ловкостью для такого большого человека запрыгнул в седло, даже не используя стремени. Маргариту он подхватил под грудью – и она опомниться не успела, как оказалась у великана на коленях.
– Отлично, – произнес Рагнер, оглядывая их. – Просто отлично: злой людоед и прекрасная бедняжка.
Ольвор направил коня к воротам, а Рагнер подошел к Аргусу и тихо сказал:
– Я знаю, что вчера произошло. Аргус, приказ к ней не лезть был и для тебя. Не пытайся более… и не надейся. Как бы ни было – она не для тебя.
Мужчины схлестнулись взглядами. Аргус не спешил отводить свои томные, темные очи, какие сейчас смотрели столь же жестко, как и светло-карие глаза герцога, но он всё же опустил густые ресницы и невесело усмехнулся.
– Во второй раз повторю, – холодно произнес Рагнер. – Она не для тебя. Забыл о ней – это приказ.
И он резко направился к черному с рыжими подпалинами коню, а Аргус исподлобья глядел на него со смешанными чувствами, но потом выдохнул, очистил взор и подошел к броскому, темно-буланому в яблоках скакуну.
________________
Солнце из-за позднего прихода весны еще только наливалось зноем, тем не менее уже слепило резким светом глаза. Плодовые деревья пышно усыпались розовыми и белыми цветами, крапинки нежных липких листиков облепили голые ветки кустов, зеленела короткая, едва пробившаяся сквозь землю трава, а ее уже раскрасили синие и желтые всполохи первоцветов. Природа воскресала, возрождалась и жизнь в Элладанне.
Город больше не грабили. С медианы король Ивар IX и Рагнер Раннор наказывали за бесчинства своих наемников, но, конечно, ротные на многое закрывали глаза, а изъятие снеди вовсе не считалось разбоем. Все деревни вокруг города стояли разоренными, однако и войска не голодали, и предприимчивые торговцы богатели на войне – везли товары из городов у Лани. Половину они отдавали новым хозяевам Элладанна за право торговать, вторую продавали за такие деньги, о каких и помыслить раньше не смели.
Главную площадь лодэтчане заполняли трофеями. Они заселились в близлежащие к ратуше дома, отметив их жутким черным знаменем с белым морским змеем и сероватым ликом веселящейся Смерти. На окраинах, включая крепости, хозяйничали ладикэйцы. Четверть войска в синих нарамниках ушла обратно в завоеванный Нонанданн, так как один город не мог прокормить полчище, превышавшее сорок тысяч голов.
Отряд Лодэтского Дьявола, покинув ратушу, направился к крепости на западной окраине. К восьмому дню с захвата Элладанна горожане уже без страха сновали по дороге между пехотинцами в синей форме – люди покорились, смирились со своей новой действительностью, опять начали торговать и копить добро. Как и в мирное время в Элладанне работали трактиры, где кружку пива по древнему закону продавали за четвертак, только щедро разбавляли ее водой, а по всегда оживленной Западной дороге без опаски шагали лоточницы, что, как и прежде, отпускали за медный регн ржаную буханку, еще сильнее потемневшую из-за желудевой муки.
Перед темно-красным особняком, бывшим домом градоначальника Совиннака, жевали сено лошади – это жилище тоже занял враг.
«В мрачноватых залах времен Альбальда Бесстрашного ныне слышится ладикэйская речь, похожая на звон мечей и гул камней, ударяющихся о металл, – думала Маргарита. – Дом, насколько мне известно, еще не нашел покупателя. Ортлиб отдал его управе вместе со всей обстановкой за половину стоимости, за пятьсот золотых монет… Альдриан же назначил взыскание в тысячу альдрианов, в тысячу тысяч регнов – столько же Лодэтскому Дьяволу король Ладикэ заплатил за Сиренгидию. По весу это аж осьмина таланта из золота или тунна серебра! Целая золотая голова или та бочка, полная серебряных монет, в какой меня чуть не утопили…»
Заметив отряд Лодэтского Дьявола, горожане, побросав свои дела, останавливались и таращились на непокрытые волосы жены бывшего градоначальника Совиннака, на ее богатый плащ, на следы побоев на лице красавицы и на то, как она, чтобы не упасть, держалась за плечо жуткого великана, а когда кони убыстрялись, то уже великан обхватывал девушку за талию и крепко прижимал ее к себе. О мыслях этих людей Маргарита боялась гадать: оглядываясь, она видела, что многие чертили крестики на груди.