Алхимики на основе знания искали чудесный эликсир, дарующий бессмертие или даже оживляющий мертвых. Они полагали ртуть Водой как любовь, серу – Огнем как вражду, их соединение, киноварь – символом чудесного эликсира. Смешивала же всё Соль – тот самый божественный элементаль. Суть Соли, чтобы создать эликсир, и пытались определить алхимики, конечно, работая тайно: Экклесия твердо знала, что «Соль» дарил только Бог и ее нельзя было получить на этом свете никакими алхимическими опытами. Сомневающихся в этом ждал костер.
Добродетель в кресте склонностей вовсе не означала, что она не переменится в Порок, ведь люди жили в грешном мире и пройти по грязи, не запачкавшись, никто не умел, – требовалось очищать душу молитвами, исповедями и дарами стихий, как омовениями плоть. Но усердные люди могли даже Порок обратить в Добродетель – поэтому душа и спускалась с Небес: для того чтобы стать воздушнее и после смерти плоти вознестись выше, однажды достигнув высот Божьего света. Дорогу к Богу прихожанам описывали священники-проповедники – они объясняли, как ощущалось начало Добродетели и как ее совершенство. Например, в восьмиду и час Целомудрия следовало не только хранить в нравственной чистоте плоть, но еще и разум: воздерживаться от сладострастных бесед, от блудных мечтаний, от произнесения скверных или двусмысленных слов. Вместо этого надо было пребывать в скромности, служить больным и увечным, больше молчать и думать о смерти и Аде. Началом Целомудрия считалось воспитание ума, равнодушного ко всем блудным помыслам и видениям. Совершенством этой Добродетели была чистота, зрящая Бога.
________________
Рагнер Раннор пришел после седьмого боя Толстой Тори, после окончания часа Целомудрия. За это Маргарита его мысленно поблагодарила – пусть и на маленький, но на один грех меньше. Тот, кто собирался стать губителем ее души в шестом рву Ада, постучался во вторую комнатку на третьем этаже с началом восьмого часа Любви.
Маргарита его впустила и отошла к высокому изножью своей кровати. Рагнер появился одетым в белую рубашку, выпущенную поверх черных, узких штанов – выглядел так, будто находился у себя дома, среди семьи. Его неровные волосы раскинулись по широким плечам. Он огляделся, крикнул в коридор кому-то что-то и ушел. Удивленная Маргарита вознесла хвалу Богу и только хотела затворить дверь, как он вернулся. В руке мужчина держал масляный фонарь. Пока он подвешивал его на потолочный крюк, Маргарита вернулась к своей кровати, встала у спинки.
– В темноте, значит, сидишь? – спросил Рагнер, прислоняясь к стене напротив девушки и складывая руки на груди. – Не стеснялась бы и попросила Геррату принести лампу. Или думаешь, что если монах выживет, то похвалит тебя за лишения и страдания?
– Он может и не похвалить. Он немного не такой… не такой, как все священнослужители, – постаралась объяснить Маргарита. – Он такие вещи иногда может говорить… Смущающие очень… Особенно от священника.
– Ты кого меня заставила сюда притащить? – удивился Рагнер.
– Нет, вы не так поняли… Он очень хороший: добрый и мудрый. Про всё на свете знает. Его же Святым зовут. Вы сами слышали от того наглеца на телеге.
– Ты часом не влюблена в этого монаха? – прищурил Рагнер глаза и скрестил голени.
– Нет. Как можно думать такое? – мотнула головой Маргарита. – Это же большой грех…
– Точно?
– Да…
– Кобылу твою привели… Она в конюшне. Жрет овес за троих: оголодала… А так – в порядке. Я ее сам осмотрел. Что с ней дальше делать?
– Отведите ее, пожалуйста, в тот зеленый дядин дом. Дед Гибих о ней позаботится.
Рагнер хохотнул, опуская руки.
– Я этому вонючему деду еще и подарки буду делать? За пять золотых монет?! Да я не со всякой дамой так щедр.
– Пожалуйста… – нежно попросила Маргарита. – Лишь мне и деду дорога эта кобыла.
– Ладно, – вздохнул Рагнер и, оттолкнувшись от стены, подошел к девушке. Он прижал ее к спинке кровати, обнял и стал искать своими губами ее губы.
– Подождите, как там брат Амадей? – отвернула лицо Маргарита, подставляя мужским губам щеку.
– Жив пока, – прошептал Рагнер, целуя ее за ушами и вызывая вихрь мурашек, что забегали по девичьей коже. – Нынче всё зависит от его сил. Посмотрим…
Маргарита закрыла глаза и, вспоминая смирившееся, одухотворенное лицо Арвары Литно, покорилась, никак не попыталась остановить ласки Лодэтского Дьявола. Прижимая к себе красавицу, Рагнер целовал ее губы, гладил ее спину и плечи, потом его рука перебралась вперед, нашла мягкую грудь и обхватила ее. Он чуть отодвинулся, не убирая руки, заглянул Маргарите в глаза и сразу после этого положил свою правую ладонь на ее левую кисть.