В этот раз Ортлиб Совиннак быстро достиг удовлетворения. Уже через минуты три он застонал и замер. Еще с полминуты он молчал, тяжело дыша, а затем тихо произнес:
– Я желал тебя оградить: ни к чему такие знания… Ты должна, обязана, сделать так, как я говорю, – и никак иначе. Неизвестно, чем обернется бунт в городе. Когда-то преторианцы уже предали прежнего герцога, Олеара Лиисемского… Мне всё это не нужно, и тебе тоже. И тем более штурм замка толпой горожан не нужен нашей родне, что там спрячется.
– Я поняла, Ортлиб, – вздохнула Маргарита. – Мне тяжко на душе, но… Я никому ничего не скажу, обещаю… Я верю тебе… полагаюсь на твою мудрость…
– И ты не пожалеешь! Я всё кладу на весы – кладу свою жизнь… чтобы добиться благополучия для нашей семьи, как я и клялся тебе.
Ортлиб Совиннак поцеловал жену и поднял кольчугу с пола. Надевая ее на ходу, он подошел к узкому окну, открыл ставню и близоруко прищурился, разглядывая что-то вдали. Маргарита тоже приподнялась и начала приводить в порядок свое платье.
– Подойди, – позвал ее Ортлиб Совиннак. – Видишь? – указал он Маргарите на полчище воинов в синих накидках, разбивших лагерь на подступах к Элладанну. – Вот он! Я его еле вижу, но ты должна лучше видеть. Маленькая черная точка мельтешит… Видишь? Не больше мухи.
Маргарита увидела: супруг показывал вдаль, на просвет за войском врага, – там носились семь всадников, и один из них, на коне в черной попоне, имел вороненые доспехи. Рыцари на лошадях старались с разбега наехать друг на друга и, когда это случалось, их скакуны вставали на дыбы.
– Что они делают? – удивилась Маргарита, наблюдая за быстрой фигуркой черного всадника, такого маленького и такого страшного.
– Тешатся! – со злобой проговорил Совиннак. – Это древняя забава аттардиев… Подрезают друг друга конями: тот, кто не удержится в седле, – тот проиграл. Тешатся, словно знают, что город уже их… Тебе пора, – помолчав, сказал он Маргарите и на прощание нежно поцеловал ее в губы, а затем в лоб. – Как придешь домой, должно быть, и Огю уже подъедет. Я дам тебе человека. Это опасно: вот так женщине сейчас одной ходить по улицам. Закона больше в Элладанне нет. Звери покажут свои настоящие лица: до того, как ладикэйцы и Лодэтский Дьявол войдут в Элладанн, сами захотят вперед них грабить и насильничать, не то потом им уже ничего не достанется, так что ты впредь без Идера ни ногой из дома, обещаешь?
Маргарита кивнула. Она еще раз глянула в окно на черного всадника. Если верить Ортлибу Совиннаку, то уже завтра ночью король Ладикэ и Лодэтский Дьявол будут хозяевами Элладанна. Ее супруг ошибался так редко, что Маргарита не помнила, как давно это случалось в последний раз и случалось ли вообще.
________________
Огю Шотно прибыл в четыре часа вечера. На его телеге за двойные замковые стены отправлялись семь женщин, три младенца, четыре борзые собаки и переодетый в дамское платье Оливи. Тетка Клементина, хоть никто ей не возражал, заранее заголосила, что никуда не поедет без своего малютки, который простужен и слишком слаб, чтобы защищать город.
– Ты, должно быть, самая некрасивая женщина, – сказала на прощание Маргарита своему сужэну. – И самая высокая. И еще трусливая.
– Полно, сестренка, – беззаботно ответил Оливи. – К чему этот старомодный морализм? Если бы все мужчины без остатка воевали, то люди бы давно вымерли. Благодаря мне и другим таким же, кто спрятался, а не погиб как дурак, человечество уже не раз возрождалось.
«Оливи противный и еще слизняк, – подумала Маргарита, но крепко обняла его. – Всё же он мне родня… А может, не так уж он и неправ, что прячется, а не идет на верную смерть с топором против огня, пороха и пуль, – не хочет умирать ради подлого герцога Альдриана. Но если только такие мужчины возрождают человечество, то культуры должны быть с каждым разом всё порочнее и неблагороднее…»
Простившись с сужэном, Маргарита приблизилась к Огю Шотно и тихо шепнула ему:
– Та зеленая ваза для фруктов и пирожных. Она – семейное сокровище тетки Клементины. Ей ее пришлось продать из-за меня. Если тетка ее увидит, то… Не знаю… Просто имейте это в виду.
Скупой Огю Шотно закивал – ваза стала его подарком Марлене, и он не собирался с ней расставаться.
Когда крытая повозка растаяла в синеве сумерек, Маргарита вернулась в полупустой дом, казавшийся раньше маленьким, но теперь ставший чересчур просторным для троих. Она остановилась в гостиной у лестницы, не решаясь побеспокоить обнимавшихся на скамье Идера и Тини. Молодой мужчина сам ее заметил и отодвинулся от своей любовницы.