Открывшаяся вторая дверь показала любопытное зрелище. В центре комнаты, прямо под потолочным окном, стоял операционный стол, подобный тому, которым пользуются демонстраторы анатомии. В стеклянном шкафу у стены были разложены всевозможные хирургические инструменты. В другом шкафу висели человеческие скелеты различных размеров. В запечатанных банках, расставленных на полках, были всевозможные чудовища, законсервированные в спирте. Среди бесчисленных иных предметов, разбросанных по комнате, были также манекен, чучело кошки, высушенное человеческое сердце, гипсовые слепки различных частей тела, многочисленные диаграммы и большой ассортимент лекарств и химикатов. Там также была мебель, которую можно было открыть, чтобы образовать диван. Хирург открыл ее и отодвинул операционный стол в сторону, уступив его место дивану.
– Войдите, – позвал он своего посетителя,
Молодой человек повиновался без дрожи, без малейших колебаний.
– Сними свое пальто.
Он подчинился.
– Ложитесь на этот шезлонг.
Через мгновение молодой человек вытянулся во весь рост, не сводя глаз с хирурга. Последний, несомненно, испытывал сильное волнение, но он не дрогнул, его движения были уверенными и быстрыми. Выбрав бутылку с жидкостью, он тщательно отмерил определенное ее количество. Делая это, он спросил:
– Были ли у вас когда-нибудь какие-либо нарушения в работе сердца?
– Нет.
Ответ был быстрым, но за ним сразу же последовал вопросительный взгляд на лице говорившего.
– Я полагаю, – добавил он, – своим вопросом вы имеете в виду, что давать мне определенный препарат может быть опасно. Однако в данных обстоятельствах я не вижу в вашем вопросе никакого смысла.
Это, очевидно, застало хирурга врасплох, но он поспешил объяснить, что не хотел причинять ненужную боль, отсюда и его вопрос.
Он поставил стакан на подставку, подошел к своему посетителю и тщательно проверил его пульс.
– Замечательно, – воскликнул он.
– Почему вы так говорите?
– Это совершенно нормально.
– Ведь полностью смирился. Действительно, прошло много времени с тех пор, как я познал подобное счастье. Это не так подвижно, но бесконечно приятно.
– У вас нет желания отказаться?
– Вообще никаких.
Хирург подошел к стойке и вернулся с препаратом.
– Возьми это, – сказал он ласково.
Молодой человек слегка приподнялся и взял стакан в руку. У него не дрогнул ни один нерв. Он выпил жидкость, осушив ее до последней капли. Затем он с улыбкой вернул стакан.
– Спасибо вам, – сказал он. – Вы самый благородный человек на свете. Желаю вам всегда процветать и быть счастливыми. Вы мой благодетель, мой освободитель. Благословляю вас, благословляю вас! Ты протягиваешь руку со своего места к богам и возносишь меня в славный покой. Я люблю тебя… я люблю тебя всем своим сердцем.
Эти слова, произнесенные искренне, музыкальным, низким голосом и сопровождаемые улыбкой невыразимой нежности, пронзили сердце старика. Подавленная судорога охватила его. Сильная боль сжала его жизненно важные органы. По его лицу струился пот.
Молодой человек продолжал улыбаться.
– Ах, мне это идет на пользу! – сказал он.
Хирург, сделав над собой усилие, сел на край дивана и взял посетителя за запястье, считая пульс.
– Сколько времени это займет? – спросил молодой человек.
– Десять минут. Две уже прошли.
Его голос стал хриплым.
– Ах, еще целых восемь минут!.. Восхитительно, восхитительно! Я чувствую, что это приближается… Что это было?… Ах, я понимаю. Музыка… Она прекрасна!.. Приближается, приближается… Это… вода? Сочится? Капает? Доктор!
– Что?
– Спасибо тебе… спасибо тебе… Благородный человек… мой спаситель… мой благо… благо… детель… Сочится… сочится… Капает, капает… Доктор!
– Что?
– Доктор!
– Не слышит. – пробормотал хирург.
– Доктор!
– И ослеп.
Ответом было крепкое пожатие руки.
– Доктор!
– И немеет.
– Доктор!
Старик наблюдал и ждал.
– Капает… капает.
Последняя капля вытекла. Послышался вздох, и ничего больше.
Хирург опустил руку.
– Первый шаг, – простонал он, поднимаясь на ноги; затем все его тело выпрямилось. – Первый шаг – самый трудный, но и самый простой. Провидение вручило в мои руки то, чего я жаждал в течение сорока лет. Теперь никакого отступления назад! Это возможно, потому что научно, рационально, но опасно. Если я добьюсь успеха… если я добьюсь успеха. Я добьюсь успеха… А после успеха – что?.. Да – что? Опубликовать план и результат? Виселица… До тех пор, пока она будет существовать. Будет существовать виселица. Так значимо… Но как объяснить его существование? Но все же мое решение твердое, я должен верить в будущее.