“Подлетное время к Промежуточной Станции, — говорил Роджер, — учитывая вероятное время на торможение, приблизительно 23:17 сегодняшней даты”.
Брейсер непроизвольно свистнул.
— 201 630 километров в секунду, сэр, — говорила офицер астронавигатор. — Они должны…
— Я знаю. Идентификация?
“Неизвестно. Пока далековато”.
— Неизвестно, сэр.
“Возможно неприятель”.
“Возможно! Черт возьми, Роджер, ты бываешь хоть в чем‑нибудь уверен?”
“Предположительно неприятель, сэр”.
— Следите за ними, — сказал он астронавигатору. — Боже, у нас осталось всего одиннадцать часов.
Он взглянул на главный экран, каменные пустыни Порта Абель обрывались на близком горизонте. Высоко над безжизненной равниной светились четыре звездочки звездолетов. Одна за одной они погасли — звездолеты перешли на сверхсветовые двигатели и исчезли из реального мира, чтобы появиться совершенно в другом месте, снова исчезнуть, и так до тех пор, пока они не доберутся до того места, где сражался Адмирал Мазершед.
Изображение неожиданно задрожало, и на экране снова появилось помещение внутри купола станции, с удивленным техником связи, которому очевидно не сказали, что делать дальше. Он постоял немного в растерянности, а потом заявил:
— А теперь мы снова подключаем вас к Адмиралу Оммарту на Адрианополисе.
Экран снова задрожал.
“Так близко, черт возьми, так близко. Не могли они подождать еще несколько часов, еще пару дней. Тогда все уже было бы окончено. Нет, джиллы никогда не поступают так, как ты от них ждешь. Именно поэтому мы здесь и находимся. А ну их к черту, и адмиралов тоже, да и меня самого. Мы уже могли быть дома”.
— Мисс Цианта, проинформируйте Промежуточную и наших компаньонов о замеченных нами гостях. Проинформируйте меня, если у них имеются дополнительные данные.
Затем, он включил микрофон на своем пульте.
— Внимание, всем членам экипажа! Говорит Адмирал. Шесть неизвестных звездолетов приближаются к Промежуточной станции. Полная боевая готовность. Ждите новых инструкций.
“Роджер, что‑нибудь еще?”
“Пока нет, сэр. Они пока слишком далеко, чтобы сказать о них что‑либо с полной определенностью. Мисс О’Гвинн знает о них на меньше, чем я. Мне надо работать, адмирал”.
“Тогда, работай”.
— Соедините меня с капитанами Мидавар и Бугиоли, — закричал Брейсер офицеру связи.
Не успел он произнести эти слова, как на мониторе на командном пульте появились два изображения, разделенные тонкой полосой, напоминающей трещину на зеркале.
— Походе, что мы дождались, — безо всякой преамбулы сказал Брейсер.
— Мы ничего не можем добавить к вашей информации, сэр, — сказала Бугиоли на мостике “Фарсалуса”. — Может, это всё‑таки корабли с, Земли?
— Слишком много и не то направление, — перебил Брейсер.
— Может, другие корабли Лиги, адмирал? — спросила Капитан Мидавар с надеждой в голосе.
— Нам об этом ничего не известно. Будем считать их звездолетами противника.
Некоторое время Брейсер внимательно рассматривал два изображения перед собой. Лену Бугиоли с каменным выражением на лице, тело которой поддерживал металлический цилиндр, и Мидавар, на лице которой не было ничего, даже глаз. “Да, и я не лучше, — подумал Брейсер. — Трое калек, командующих кораблями, команда которых тоже состоит из одних калек. Что мы можем сделать против шести военных кораблей джиллов? Как мы можем помочь промежуточной станции? Кому либо?”
“Не знаю, черт побери! Но мы должны попытаться. Мы… я добивался этого, и, видит Бог, мы сделаем все, что сможем. Если наша судьба — умереть опять, мы лучше прихватим с собой нескольких джиллов”.
— Будем следовать намеченному плану, — наконец, произнес он вслух. — Наша задача: как можно дольше не подпускать их к Промежуточной Станции. Я прослежу затем, чтобы ускорить прохождение рапорта Мазершеда с Адрианополиса на Землю.
“Вот, за что мы сейчас боремся, — сказал он себе, — за рапорт Мазершеда. Если мы сможем удержать джиллов хотя бы до тех пор, пока рапорт будет отослан на Землю. Тогда, возможно, все это не зря. Возможно…”
— А сейчас готовьтесь к сражению. Мы вылетим на встречу с врагом, как только будем готовы. Все. Конец связи.
Капитаны “Фарсалуса” и “Рудофа Крегстоуна”, кивнули, отсалютовали и исчезли с экранов, отключив связь.
— Дайте мне Генерала Гровинского, — сказал Брейсер офицеру связи.
— Он уже на связи, сэр.
— О’кей, соедините нас.
Лицо Гровинского было бледным, глаза широко открыты, на скулах играли желваки. Возраст наваливался на него со скоростью камнепада.
— Адмирал, это джиллы? — спросил он.
— Очень похоже, хотя до конца не ясно.
Комендант Промежуточной Станции медленно кивнул.
— Понятно. Сколько у нас времени?
— При их скорости, с учетом торможения они будут возле планеты через одиннадцать часов.
— Сколько вы сможете добавить к этому?
— Если бы я знал, генерал. Может быть несколько часов. Что‑нибудь от Мазершеда?
— Нет. Нет пока. Слишком рано.
— Да, я знаю. Вы случайно не знаете, его рапорт записан на пленке, или он планирует зачитать его лично?
— Нет, не знаю. Думаю, что на пленках. Вероятно, у него было время подготовить рапорт на пути домой.
— Вероятно. Если так… Послушайте, генерал, свяжитесь с Адмиралом Оммартом. Расскажите ему о ситуации здесь, если вы этого еще не сделали. Скажите ему, что, если этот рапорт на пленках, и, если он может взять их с корабля Мазершеда, тогда пусть он доставит их в Адрианополис как можно быстрее.
— Но корабли с Порта Абель уже взлетели. Они вне пределов обычной связи.
— Тогда скажите, чтобы послал еще один корабль. У нас не так уж много времени осталось.
— Я знаю, адмирал.
— Тогда, за дело. Больше не будем тратить время на разговоры.
— Хорошо, удачи вам, адмирал.
— Спасибо, генерал, и вам также.
Щелкнув тумблером Брейсер отсоединился. Затем он повернулся к новому капитану Линейного боевого Звездолета “Йово Джима”.
— Ну, как у нас дела, Дан?
43
Патрульный корабль Лиги “Мессала Корвинус” вылетел из атмосферы Адрианополиса в открытый космос. Ядерное пламя гнало его вперед, дальше и быстрее, вжимая офицеров и команду в противоускорительные кресла даже несмотря на устройства гравитационного контроля. Холодный пот был на лбу у капитана корабля, и он жалел, что получил эту должность.
Гленн, “Страж Кулхевена” был страшно напуган, никогда в жизни он еще так не боялся. Почему, Боже, почему Адмирал Оммарт решил, что он может сделать это? Он неплохо выполнял свои обязанности на Цинтии, но он же не сделал ничего выдающегося. Затем, его перевели на Адрианополис, но там он тоже был как все. “Адмирал, вы должны были выбрать кого‑нибудь еще, — думал он. — Кого‑нибудь более опытного. Кто‑то лучший, чем я, должен лететь к Адмиралу Мазершеду”.
Гленн пожелал, чтобы какая‑нибудь магическая сила перенесла его назад, в огромную библиотеку Кулхевена, где Андженет смотрела по телевизору, как его корабль удаляется от Адрианополиса. “Как гордится она мной сейчас, — думал он. — И как мало я заслуживаю эту гордость”. Он посмотрел на офицеров на маленьком мостике корабля, увидел спокойную уверенность на их лицах, гордость, которую они чувствовали за то, что им поручили это задание. Ему хотелось быть таким, как они. Боже, как он хотел этого.
Затем, он попытался прогнать свои страхи немного глубже, хотя бы достаточно глубоко для того, чтобы действовать, как настоящий капитан патрульного корабля. Его руки потянулись к стоящему перед ним командному пульту.
— Инженерный, говорит капитан, — произнес он, надеясь что голос не выдаст его страх.
— Инженерный слушает, сэр, — послышался ответ.
— Статус сверхсветового?
— Близок к норме, сэр.
— Ждите команды, — сказал Гленн, затем повернулся к астронавигатору. — Близость массы?
— Снижается, сэр, — ответил астронавигатор. — Должна достичь безопасного уровня для сверхсветового двигателя через три минуты тридцать секунд.