— У нас нет больше времени, малышка, — сказал он.
— Хай, я люблю тебя, — сказала Наха, повернувшись к нему. Часть ее ран уже зажила а часть была еще покрыта коричневой пластикожей.
— Я… Наха, если нам удастся вернуться, я хочу жениться на тебе.
— Ты серьезно, Хай?
— Я серьезно.
Наха попыталась улыбнуться сквозь слезы.
— Сделай одну вещь, перед тем, как наденешь скафандр, малышка. Хорошо?
— Какую, Хай?
— Разденься.
Наха с удивлением посмотрела на него.
— Я хочу посмотреть на тебя в последний раз. Я знаю, что у нас нет времени на большее, но я хочу посмотреть на самое сексуальное зрелище в своей жизни. Я хочу посмотреть на тебя.
Наха снова попыталась улыбнуться.
— Хорошо, Хай, я разденусь.
Она расстегнула кнопки на кителе и одним движением сняла его, следом на палубу скаута упали ее брюки, и она некоторое время стояла перед ним совершенно голой. Он подошел к ней и обнял, понимая, что не может противиться своим желаниям, он знал что будет обладать ее в самый последний раз, пусть даже это будет означать то, что джиллы смогут войти на их маленький корабль; он знал, что… На командном пульте корабля–скаута неожиданно раздался звонок.
— Что это? — с испугом спросила Наха.
— Связь, — ответил он. — Они пытаются связаться с нами.
— Джиллы?
— Н–наверно.
— Разве может быть такое?
— Да, — ответил Хайбек, отошел от нее и, подойдя к командному пульту, сел в кресло пилота и включил коммуникационную систему. Почти тотчас в динамиках послышался голос.
— “…требую, чтобы вы немедленно идентифицировали себя. Повторяю, требую, чтобы вы немедленно идентифицировали себя, или, в противном случае, нам придется дать по вам залп”.
— Эт‑то человеческий голос, — сказала Наха.
Хайбек не мог произнести ни слова, но как‑то умудрился включить экран монитора. С экрана на него смотрело человеческое лицо.
— Кто вы? — спросил Хайбек в микрофон.
— Патрульный корабль Лиги “Пицарро”, — произнес голос человека, изображение которого было на экране. — Вы должны идентифицировать себя.
— Ух, — Хайбек задохнулся воздухом, — э–э, корабль–скаут J-7 Линейного Боевого Звездолета “Сан Хуан”.
— Что?! — недоверчиво спросил командир патрульного корабля.
— Я Лейтенант Командор Хайбек звездолета “Сан Хуан— сказал Хайбек, собирая все свои душевные силы. — выполняю задание в свободном полете. Так, кто вы, сэр?
— Командор Крески Линейного Патрульного Звездолета “Пицарро”, приписанного к Ромбеку, — сказало изображение. — Какого черта вы здесь делаете?
— Ромбек! — Хайбек взорвался приступом бесконтрольного хохота, близкого к истерии.
— Мистер Хайбек, с вами все в порядке? — спросил Крески.
— Не знаю, сэр, — смог ответить Хайбек между приступами хохота. — К тому же, сэр, я совершенно не понимаю, как оказался возле Ром–бека. Я летел на Адрианополис!
Капитан Крески посмотрел за плечо Хайбека и увидел Наху, которая стояла меньше, чем в метре от трясущегося от хохота Хайбека.
— Мистер Хайбек, — сказал Крески сражаясь с улыбкой, появившейся на его лице. — Предлагаю вам взять себя в руки и попросить молодую даму одеться. Я попрошу вас пообедать со мной на борту “Пицарро” приблизительно через час.
— Д–да, сэр, — сказал Хайбек, едва себя контролируя. — Да, сэр, мы придем, — он повернулся к Нахе, — Думаю теперь мы дома займемся этим, малышка.
Наха нагнулась, чтобы поднять одежду.
— А как насчет женитьбы, Хай? Надеюсь ты еще не забыл?
46
Адмирал Абсолом Брейсер наблюдал за тем, как часы отсчитывали последние секунды. Потом секунд больше не будет, наступит время. Ядерные моторы взревели и огромный корабль, который прошел лишь косметический ремонт в Вальфортском Гарнизоне, как раненный изможденный зверь, задрожал, борясь с притяжением Промежуточной, а затем стал набирать скорость, чтобы сорваться с орбиты навстречу приближающейся шестерке вражеских звездолетов. “Фарсалус” и “Рудоф Крегстоун” последовали за ним.
Сомнений больше не было. Шесть кораблей принадлежали джиллам. Телескопы, лазерные радары и сканеры идентифицировали их очертания и все сомнения исчезли. Это были враги, которые были присланы, чтобы уничтожить Промежуточную станцию: два из них были эквивалентом тяжелых боевых крейсеров земного производства, а остальные четыре соответствовали средним боевым крейсерам. Вся компания по огневой мощи раза в три превосходила маленький боевой отряд людей. И все же “Йово Джима”, “Фарсалусу” и даже “Рудофу Крегстоуну” предстояло оттянуть уничтожение Промежуточной Станции как можно дольше. Два покалеченных тяжелых боевых крейсера, даже без прикрытия скаутских кораблей, и госпитальный корабль решительно шли вперед.
Скорость росла все больше и больше. Позади них оставался шлейф расщепленных атомов — сверхперегретого, сверхионизированного газа Сравнимого лишь с веществом звездных ядер. Вокруг них выросли защитные силовые экраны, эффективно отражая всю электромагнитную энергию за исключением очень узких, постоянно Меняющихся частотных полос, используемых для связи и наблюдения. Энергетические пушки были наготове, то же можно сказать о ядерных и плазменных торпедах. Мужчины и женщины — калеки, которые с трудом передвигались на своих протезах — молились своим богам и мирились со своими товарищами, готовясь умереть достойно.
Большинство офицеров и членов команды на борту “Йово Джима” были одеты в скафандры, но не все, как например Адмирал Брейсер, так как еще никто не придумал скафандр, способный уместить его вместе с металлическим цилиндром, в котором находились его искусственные органы. Но Брейсеру было все равно. Если даже существовал бы такой скафандр, он все равно не надел бы его. теперь он не видел в этом смысла. Если обшивка корабля будет пробита, если в него войдет луч плазменной пушки, плазменная или ядерная торпеда, они все равно умрут, в скафандрах или без них. И если Абсолом Брейсер опять умрет, он надеялся умереть в последний раз. Для одного человека вполне хватит памяти об одной смерти.
“Как дела, Роджер?” — спросил адмирал.
“Лучше, чем я надеялся, сэр, — ответил органический компьютер. — Команда старается изо всех сил”.
“Я знаю. Держи меня в курсе, Роджер. Кстати, ты связан с органическими компьютерами других кораблей?”
“Конечно, сэр”.
“Что они думают по поводу своих кораблей?”
“Они удовлетворены, сэр. В пределах обстоятельств, конечно”.
“Хорошо”.
Один из астронавигаторов следил за цифрами, появляющимися на экране дисплея, которые показывали расстояние между людьми и отрядом джиллов, относительные скорости, массы и подлетное время.
Опять время, время, время. Как мало времени у нас осталось.
— При текущем ускорении, расчетное время контакта составляет 21:41, — сказал астронавигатор.
Только четыре часа.
А Промежуточной нужно больше времени, гораздо больше. Где его взять? Идти по нашему плану или попробовать что‑то еще? Сможем ли мы их заманить с такой легкостью, как рассчитывали? Ведь они поймут, чего мы добиваемся, разве нет? Они не будут делать того, что мы хотим только потому, что мы хотим этого. Но если мы сможем разозлить их…
“Возможно, они останутся на субсветовых, — подумал Брейсер. — Им теперь нет смысла переходить на сверхсветовые двигатели. Они понимают, что могут опрокинуть нас не используя мудреной тактики. А если мы используем сверхсветовые? Это может застать их врасплох. Если подойти к ним, дать залп из всех видов оружия и бросится прочь от Промежуточной. Они могут кинуться за нами. Очень даже возможно”.
“Роджер, что ты думаешь насчет смерти?”
“То же, что и вы, сэр. Я тоже не хочу умирать”.