Она поглядела на свои инструменты и, заметив неисправность и отключив вышедшую из строя ячейку, передала информацию об этом своему начальству. Еще одна часть станции вышла из строя — пусть маленькая и незначительная часть, но одна из многих выходящих из строя, по мере того, как станция слабела Ее перегруженные компоненты отказывались нести нагрузку, значительно превышающую ту, на которую они были рассчитаны? А там, на поверхности, другие секции и компоненты под действием радиации и энергетических зарядов тоже прекращали функционировать. Удивительное сооружение, которым являлась Промежуточная Станция, умирало, но оно умирало не сразу.
— Пост семь, — неожиданно раздался голос из динамика, который висел на стене возле нее.
— Пост семь, Брандт слушает, — ответила Шейла.
— Приготовьтесь принять поток с поста четыре, четыреста ватт, модуляция второго уровня, канал 772. Подтвердите прием.
— Я не могу! — воскликнула Шейла, взглянув на свои ячейки, которые работали на пределе возможного.
— Пост семь! — сердито сказал голос в динамике. — У вас больше возможностей к приему, чем у соседних постов. Сделайте необходимую подготовку и примите поток.
— Какую подготовку! — в отчаянии закричала Шейла.
Наступила пауза, пока человек на другом конце провода думал. Сквозь иллюминатор Шейла заметила, как залп ракет с поверхности Промежуточной взлетел вверх, чтобы встретить падающие на станцию модуляции ядерные ракеты джиллов. “Кто побеждает?” — подумала она, но потом сказала, что не имеет значения, кто побеждает в настоящее время. Пройдет время и Промежуточная все равно проиграет. Проиграет раз и навсегда.
Наконец, голос в динамике сказал:
— Вы контролируете каналы 643, 659 и 682?
— Роджер, — автоматически сказала Шейла.
— Загрунтуйте их, — резко приказал голос.
— Что? — спросила Шейла.
— Замкните их на грунт, — сказал начальник. — Вы обязаны принять поток канала 772.
— Подтверждаю, — сказала Шейла, думая о том, что за информация проходит по этим каналам. Что же это за информация, которая перенеслась за многие световые года от Паладины к Промежуточной, чтобы здесь, на Промежуточной быть уничтоженной и поглощенной огромной емкостью планеты.
Ее руки легли на пульт управления, и пока она выполняла то, что ей было приказано, она чувствовала, что уничтожает нечто прекрасное, нарушает нечто святое, хотя, возможно, эти каналы и не несли ничего серьезного.
— Ячейки очищены, сказала она наконец. Ее приборы показывали, что она готова принять новые каналы связи.
— Отлично, станция семь, — сказал голос в динамике. — Поток пошел. Голос превратился в пищание на такой высокой ноте, что Шейла на могла его терпеть.
“Боже, о Боже”, — подумала она, и вдруг стены затряслись вокруг нее, а сильный подземный толчок сбил ее с ног. Вцепившись в инструменты и ища руками более надежную опору, она поднялась на ноги, но новый толчок опять сбил ее с ног.
Пока падала, она ударилась обо что‑то головой. На мгновение боль казалась невыносимой, и она изо всех сил старалась не потерять сознание. Она услышала, как из толщи до нее камня доносится низкий страшный рев.
Когда она встала на ноги и стряхнула серую оцепенелость со своих мозгов, то услышала далеко–далеко ужасный свистящий звук, а потом почувствовала щекой ветерок.
— Нет! — громко закричала она, лишь наполовину осознав тот факт, что стены помещения не выдержали, что камни вокруг него растрескались и, что воздух, которым она дышала, теперь медленно выходит в разряженную атмосферу Промежуточной. Где то должен быть шкаф, в котором находятся приспособления на этот случай. Где же он? Она плохо знала это место, но была уверена, что здесь должно быть.
Послышался визг металла — закрывался люк, отгораживая станцию от разгерметизированной секции, и на секунду это успокоило Шейлу, пока она не сообразила, что закрывающаяся дверь не отгораживает ее от пробоины, а оставляет наедине с ней. Она была в ловушке.
Шейла повернулась, чтобы бежать по коридору, туда, где, по ее мнению, было спасение, когда грунт снова затрясся под ее ногами и иллюминатор из парастекла треснул над ее головой на две неравные части.
— Нет, Боже, нет, — закричала она, хватая ртом воздух, который уходил значительно быстрее, чем она считала возможным. — Нет.
Она бросилась к шкафу, схватилась за ручку, потянула ее на себя и почувствовала, что теряет сознание. Она попыталась вдохнуть, попыталась сохранить сознание до того, как наденет кислородную маску, но туман в голове и дикое желание набрать чего‑нибудь в. легкие все усиливались. Она увидела как шкаф отшатнулся от нее. Она ухватилась за него, потом потеряла, упала на спину и почувствовала, как волны серого тумана окутывают ее сознание.
— Нет, — закричала она в таком разряженном воздухе, что слова ее почти не были слышны. — Нет.
Промежуточная Станция продолжала бой. Боевой звездолет джиллов палил в нее из всего имеющегося на борту оружия, но оставшиеся защитники сверхсветовой коммуникационной станции отражали огонь джиллов, перехватывая почти все ракеты и почти все лучи энергетических пушек.
И наконец, когда стало казаться, что Промежуточная больше не выдержит, хотя она все еще продолжала пересылать сообщения между звездами, звездолет джиллов отступил, поднявшись на более безопасную орбиту, чтобы дождаться возвращения своих компаньонов и вместе с ними уничтожить этих людей — тварей, которые осмелились нарушать концепцию джиллов о положений вещей во Вселенной.
Генерал Гровинский просигналил отбой, проверил сигналы, поступающие с Адрианополиса, надеясь, что рапорт Мазершеда не заставит себя долго ждать, сел за стол и заплакал, оплакивая тех, кто умер, тех, кто умирал и себя.
52
— Инженерная мостику, — раздался голос на командном пульте.
— Максел слушает, говорите. — Псевдоскоростной генератор номер три начинает перегреваться.
— Насколько это серьезно? — спросил Максел.
— Пока не очень серьезно, сэр, — ответил офицер инженерной службы, — но может стать серьезным, если это будет продолжаться достаточно долго. “Йово” не в том состоянии, чтобы обращаться с ней настолько вольно.
— Наблюдайте за ним, но сохраняйте ускорение.
— Постараемся, сэр.
— Держите меня в курсе, — сказал Максел, отворачиваясь от командного пульта и глядя на Брейсера с вопрошающим выражением на лице.
— Еще немного, Дан, — сказал он, — еще совсем немного. Нам надо отогнать их настолько Далеко, насколько они последуют за нами.
Брейсер посмотрел на экран заднего вида. Четыре маленьких звездочки — данные субсветовых сканеров, изображенные в виде световых пятен, медленно вслед за искалеченными звездолетами людей. “Они не будут долго нас преследовать, — решил он. — Еще немного и они поймут, что напрасно тратят время и тогда повернут обратно к Промежуточной. Единственное, что мы можем сделать — остановиться и дать бой, правда, и это не задержит их надолго”.
Часы показывали три с половиной часа со времени короткого боя у Промежуточной. Командор Лазин говорил, что потребуется по крайней мере шесть часов, а то и восемь, чтобы патрульный корабль, который Паоло Оммарт послал к месту битвы Мазершеда, вернул рапорта на Адрианополис для передачи их на Землю. Шесть часов, это если патрульный корабль сможет подойти к Мазершеду тотчас, если ему не придется вступить в битву, прорываться к адмиралу под огнем и под огнем же получить от него то, что необходимо. Причем все это с таким неведомым фактором, как молодой “Страж Кулхевена”, о котором Абсолом Брейсер не знал абсолютно ничего. Шесть часов, или восемь часов, а может и того больше, плюс еще время на передачу рапортов. Сколько времени удерживать Промежуточную — остается только догадываться, но в любом случае сама связь тоже не будет функционировать долго. Может, еще несколько часов. Может, этого хватит. Может…