Спасшийся пассажир гражданин Германии Георг Сёрнсен так сказал в интервью, которое он дал мне сразу же после гибели «Эстонии»: «Когда «Эстония» полностью легла на борт, возник какой-то звук. Это водой выдавливался воздух из корпуса судна. Он был похож на рычание раненого животного».
Это также является признаком того, что «Эстония» заполнялась водой с самого низа корпуса, поскольку если бы вода заполнила только пространство автопалубы, то воздух из помещений, расположенных под этой палубой, не был бы так выдавлен. И хотя судно потеряло бы остойчивость и могло бы даже перевернуться вверх килем, оно благодаря наличию воздуха в помещениях ниже автопалубы могло бы еще долгое время оставаться на плаву: в течение нескольких часов или даже дней. Лучшим примером этого является, напомню, аналогичный случай, произошедший с судном Jan Hewelius, затонувшим вблизи острова Рюген. В этом случае причиной потопления действительно являлось затопление грузовой палубы. Это судно в перевернутом положении дрейфовало еще в течение двух недель.
Спасшийся пассажир Урбан Ламбертсон сообщил, согласно полицейскому протоколу, что примерно в это время к парому с востока приблизился небольшой винтомоторный самолет, облетевший несколько раз вокруг тонущего судна, а затем удалившийся в сторону эстонского побережья.
Такие самолеты использовались в 1994 году исключительно береговой охраной Эстонии, поскольку в то время у нее еще не было вертолетов. К сожалению, и это обстоятельство не стало предметом расследования, и из-за недостаточного взаимодействия эстонской береговой охраны с комиссией по расследованию гибели «Эстонии» до сих пор не представляется возможным установить, был ли это действительно самолет эстонской береговой охраны. На свои запросы я не смогла получить никаких конкретных данных. Если бы эстонская береговая охрана направила такой самолет к месту катастрофы, он должен был бы находиться в полете 45–50 минут. А это означает, что эстонская береговая охрана получила тревожное сообщение еще до того, как «Эстония» послала в эфир сигнал бедствия MAYDAY, а именно немного позже того момента, когда на судне ощутили сильные удары. В этом случае пришлось бы предположить, что капитан парома или его вахтенные офицеры сразу же после происшествия сообщили о нем судовладельческой компании или кому-то еще в Эстонии и только после этого объявили судно терпящим бедствие.
Этот вывод хорошо согласуется со свидетельством, которое дал Анди Мейстер, эстонский министр транспорта, а позднее и председатель комиссии JAIC в своей книге «Неоконченный вахтенный журнал». Там, например, говорится, что «…министр внутренних дел получил информацию о том, что «Эстония» полностью легла на борт».
Но если бы дело действительно обстояло так, что эстонское руководство было проинформировано о неприятностях на борту парома еще до подачи им сигнала бедствия и оно не поставило при этом на ноги все спасательные службы, отделавшись посылкой самолета, чтобы получить информацию о размерах бедствия, то в этом случае именно властям следовало бы приписать вину за непринятие надлежащих спасательных мер. Конечно, могло быть и так, что это был всего лишь частный самолет, но и в этом случае было бы крайне важно выяснить, кто облетал терпящее бедствие судно и с какой целью. Определить это для прокуратуры и полиции не представляет большого труда, поскольку о таких полетах владельцы летательных аппаратов всегда должны уведомлять власти. Однако я так и не смогла ничего узнать о расследовании обстоятельств этого облета «Эстонии».
1.31. Последний радиоконтакт «Эстонии» и «Силья Европы» заканчивался словами:
«Как далеко вы еще находитесь от нас? Дела наши действительно плохи».
«Силья Европа»: «Мы уже в пути, осталось 48 географических минут».
После этого радиосвязь прервалась.
Третий вахтенный офицер Андрес Таммес и второй вахтенный офицер Торми Эйнсалу покидают ходовую рубку. Они еще могут спастись с палубы УП. Это все видит Хенрик Силласте и впоследствии рассказывает об этом. Однако оба этих офицера не пережили катастрофы. Андреса Таммеса поднимают из воды уже мертвым, а тело Эйнсалу так и не было найдено. Первый вахтенный офицер Юхан Херма погиб, по-видимому, вместе с судном, задержавшись в ходовой рубке. Местопребывание четвертого вахтенного офицера Каимара Кикаса так и не удалось установить.