В этот вечер все свалились в постели совершенно измотанные.
Чтобы сэкономить топливо, Фолькер предложил лечь на ночь в дрейф. За ночь нас отнесло примерно на 15 миль в сторону побережья Эстонии. Однако это не создало нам никаких проблем. Мы быстро вернулись на прежнее место. К тому же на этот раз суда береговой охраны не создавали нам никаких препятствий. Однако то, что мы совершили большую ошибку, покинув исходную позицию, мы почувствовали позднее, когда не смогли найти место, где потеряли свой гидролокационный аппарат.
Вскоре мы обнаружили проблемы с навигацией. Наша спутниковая система начала давать ошибочные данные при определении координат. Фолькер и американская водолазная команда сравнили показания своих приборов. Оказалось, что они сильно разнятся между собою. Крейг, обеспечивавший навигацию подводных роботов и приобретший соответствующий опыт на американских военных кораблях во время войны в Персидском заливе, высказал предположение, что это проделки финнов и шведов, создающих помехи на линии связи с навигационным спутником. И это очень скоро подтвердилось, поскольку мой спутниковый мобильник, на который я накануне получала многочисленные звонки от различных заинтересованных лиц, на этот раз в течение всего утра молчал. Очевидно, что кто-то создавал радиопомехи. Я и сама не могла никому дозвониться.
Мы решили сначала положиться на навигационную систему американцев, которая была более надежно защищена от помех. А когда мы снова вернулись к местонахождению «Эстонии», то стали использовать старый добрый эхолот, который был установлен на One Eagle еще в 60-х годах.
Фолькер готов был даже вести навигационные расчеты с использованием компаса и карт, хотя мы располагали самой новейшей компьютеризированной навигационной системой.
Водолазы приготовились к новому погружению, хотя ветер все усиливался и волны начали захлестывать палубу судна. Что и говорить, о погружении водолазов не могло быть и речи, а посему они согласились отложить погружение.
Киногруппа на борту судна One Eagle
Мы спустили за борт робот, который за это время был оборудован надежным крюком. Мы снова стояли у монитора связи с роботом и неотрывно вглядывались в экран. Однако гидролокационного аппарата мы так и не увидели. Точно так же как и 120 метров его ярко-желтого кабеля. При этом Пол и Крейг довольно быстро привели робот на место, где мы нашли аппарат днем раньше. При этом все приметы, по которым мы заметили местонахождение аппарата, остались на месте: стул из ходовой рубки «Эстонии», оконная рама, телефонный аппарат, чемодан. Все осталось на месте. А вот аппарат просто испарился.
Пол и Крейг не нашли для этого никакого иного объяснения, чем то, что его кто-то подцепил. А поскольку на этом месте ночью оставались только корабли береговой охраны, а шведский корабль имел на борту аналогичного робота, то можно было предположить, что наш аппарат подняли шведы. Однако доказать это мы не могли.
Когда далеко за полдень наши водолазы начали очередной спуск, снова был использован робот. Однако они снова забыли установить свой собственный маркировочный буй. Фатальная ошибка, которая уже вскоре создала дополнительные проблемы: из-за ухудшившейся погоды кабель робота попал в носовое подруливающее устройство нашего судна, что вызвало короткое замыкание. При этом не нашлось и поискового троса, который соединял бы буй на поверхности с местом его закрепления на корпусе «Эстонии», что обеспечило бы водолазам быстрое достижение этой точки на корпусе. И лишь благодаря энергичному и не лишенному эмоций вмешательству Фолькера робот все же был спасен, но из-за повреждений о его использовании нечего было и думать.
Наше настроение упало до нулевой отметки. Американцы находились в состоянии отчаяния. Они теперь не могли уже ничего делать. Все их высокотехничное снаряжение за прошедшее время было либо потеряно, либо приведено в состояние негодности. Грегг полагал, что лучше было бы прекратить наши поиски и вернуться сюда будущим летом. Но я не могла согласиться с ним. Он не понимал, что такого шанса мы больше никогда не получим. К «Эстонии» нельзя приезжать, когда захочется, как в отпуск.
Грегг аргументировал свою позицию тем, что мы получили достаточно большое количество видеозаписей носовой части «Эстонии». Для него и его команды этого было достаточно. А другие подробности, как он полагал, можно будет выяснить в следующем году. Но так не могло и не должно было быть. Может быть, для американцев эта операция и была одна из многих. «Лузитания», «Британник», «Эстония» — для них между этими экспедициями не было большой разницы. Но я твердо решила не допустить прекращения работ. И тем более сейчас, когда мы сумели пробиться через чинимые различными правительствами рогатки, сумели выстоять против хитростей и трюков, предпринимаемых береговой охраной. Результатов нашей экспедиции ждало множество людей, так много родственников погибших возлагали на нас свои надежды!