– Стойте, стойте. Вы же не можете винить себя в смерти Фэниса.
– Не могу? – Салли окинула епископа взглядом. – А инспектор Крейтон? Он зачастил приходить ко мне на работу, все задает и задает вопросы – это происходит слишком часто и явно не случайно.
Епископ слишком хорошо знал, что за всем этим стоит, и от этого разволновался.
– Мисс Сакбот, вы никак не можете помочь? Я хочу сказать, что вы должны понимать: все зашло слишком далеко, чтобы остановиться. Смерть Фэниса была загадочной, и полиция должна раскрыть эту загадку, чем бы это ни кончилось. Вы знаете действующих лиц этой драмы. Разве вы не можете вспомнить что-нибудь, что может пролить свет на это дело? Например, что-то из прежней жизни Фэниса?
– По правде, я едва ли осмелюсь, – честно призналась Салли. – В течение последних двух лет меня терзало ощущение, что на аэродроме происходит что-то странное. В первую очередь я заметила это из-за перемен в Фэнисе. Конечно, он всегда был скрытным, но в последние несколько месяцев перед его смертью это было слишком даже для него. Я знаю, его что-то сильно беспокоило. Что-то плохое, но дело не только в этом. У меня уже было странное чувство, что здесь происходит что-то таинственное. Знаете, когда входишь в помещение, люди в нем внезапно прекращают разговор, и думаешь: «Они говорили обо мне?». Что-то в этом духе. И странные маленькие происшествия, которые сами по себе ничего не значат, а вот все вместе… как-то они слишком часто происходили. Понимаете, до гибели Фэниса не приключалось ничего особенно выдающегося. И даже она на первый взгляд казалась несчастным случаем. Но когда вы присмотрелись к ней, она оказалась совсем не случайной, а чем-то ужасным. И с тех пор я задаюсь вопросом: а не стояло ли за теми другими мелкими происшествиями что-то ужасное? – Салли болезненно улыбнулась. – Ох, подозреваю, что все это выглядит небольшой истерикой. Не знаю, почему я обо всем этом рассказываю. Я немного в растрепанных чувствах, вот и все.
– У вас есть определенное подозрение… скажем прямо… против кого-то конкретного? – задумчиво спросил епископ.
– Я не доверяю Рэнделлу, – невесело кивнула Салли.
– Рэнделлу! – удивленно воскликнул епископ. Он никак не мог заподозрить этого веселого и прославленного летчика. – Из-за чего именно у вас появилось такое чувство? Он же определенно был дружен с Фэнисом? После происшествия он был очень расстроен. А затем, на дознании, он хорошо о нем отзывался.
– В том-то и дело! – воскликнула Салли. – Мои подозрения выглядят довольно глупо.
– Но у них же есть какое-то основание, – терпеливо предположил священник.
– Ну, не знаю. В конце концов, это не более, чем чувство. Но я уверена – у Фэниса и Рэнделла были общие дела. Они всегда странно перешептывались по углам, а при моем появлении они замолкали.
– Возможно… они пересказывали друг другу анекдоты, не предназначенные для женских ушей, – шутливо предположил епископ.
– Ну, это не про меня, – с презрением ответила Салли. – Нет, у них была какая-то махинация, и я уверена: Фэнису не нравился Рэнделл. Фактически, я пару раз слышала, что они явно ссорились. Иногда Фэнис смотрел на Рэнделла так, что я заподозрила… ну, не знаю! Сначала я думала, что это из-за женщины, но когда Джордж увлекся Лаурой, я поняла, что это не так: Рэнделл и Лаура не нравятся друг другу. Полагаю, они конкурируют, так как являются знаменитостями.
– Рэнделл, – пробормотал епископ. – Не могу себе представить, что между ними было. И все-таки в его характере есть черта, способная на странные поступки. Но убийство… Думаю, все это слишком расплывчато, чтобы сообщать об этом Крейтону.
– О, конечно, – согласилась с ним вновь оживившаяся Салли. – Все это звучит довольно глупо, если кто-либо произносит это вслух, не так ли? Я вижу, что Энди недовольно смотрит на нас. Двигатель работает, и мы зря расходуем топливо. Здесь слишком ухабисто для того, чтобы вы учились приземляться, так что займемся штопором.
– Вы и в самом деле думаете, что мне уже пора этому учиться? – нервно спросил епископ Мэрриотт.
– Конечно. Мне нужно что-то подобное, чтобы взбодриться, – когда они поднялись в воздух, в речи Салли появились инструкторские нотки, и она зазвучала в наушниках, словно глас бестелесного духа. – Теперь цель обучения в том, чтобы убедиться: вы знаете, как избежать трудностей, с которыми вы можете столкнуться в летном деле. Одна из таких трудностей заключается в том, что если во время штопора двигатель заглохнет, то самолет продолжит вращаться, и сейчас я научу вас, как остановить это вращение. Техническим языком штопор называется авторотацией. Вы готовы? Хвостовой слайс на две трети вперед. Правую ручку управления вперед. Полный газ. Теперь она ваша. Тпру! Держите нос подальше от земли. Пока не набирайте высоту. Сейчас. Поднимаемся на скорости пятьдесят пять миль в час. Теперь немного вперед – как для разворота. Ох, епископ, где ваш штурвал? Вместе выходим из разворота. Отлично. Очень аккуратно. Снова набираем высоту.