Я заявляю об отказе от обвинения Новожилина. Закон дает мне это право и даже обязывает, если судебное следствие не подтвердило выводов обвинительного заключения. Мое обвинительное предположение о Новожилине на суде не только не подтвердилось, но отвергнуто. Со спокойной совестью я прошу оправдать подсудимого. И последнее, что я здесь выскажу, — это уверенность в том, что ни советская общественность, ни советский суд не могут оставить без наказания истинных виновников. Заверяю вас — они понесут суровое возмездие!
Слово для защитительной речи судья предоставила адвокату. Но он был выбит из колеи. Защитник, услышав обстоятельный отказ прокурора от обвинения, чувствует себя обезоруженным… Сказав несколько слов о том, что он «присоединяется к мнению обвинителя», адвокат сел.
Приговор был именно таким, как предполагали:
— Новожилина считать по суду оправданным!
Закончив чтение приговора, судья сказала:
— Кроме того, суд вынес определение — начать расследование о виновности Ворониной и Вдовиченко в убийстве. Ввиду серьезности улик избрана мера пресечения: заключение обоих под стражу.
Когда двое милиционеров приблизились к Ворониной, мать убитого вскочила и закричала, обращаясь к судьям:
— Не виновна я в убийстве своего мальчика! Во многом виновна, только не в этом!
Она кричала страшным голосом, заставившим женщин задрожать и заплакать:
— Это он, родненькие, это он его убил! А мне пришел поутру и сказал, что сбежал парень! Я было поверила. Ох, не знала я! Не знала я!
И тут самообладание на мгновение оставило Вдовиченко. Он грубо толкнул Воронину и перекрыл ее слабеющий крик:
— Не знала, а как узнала, так смолчала! Не спасешься, все равно, теперь один конец!..
Милиционеры вывели обоих за дверь.