В первые несколько лет правления Лапина случилось несколько громких цензурных скандалов, которые наглядно демонстрировали, что жесткость нового руководителя ЦТ была избирательной. Взять, к примеру, истории с купированием советских художественных фильмов.
Не секрет, что советский кинематограф считался если не самым, то, во всяком случае, одним из самых целомудренных в мире (во главе этого процесса до сих пор идет кинематограф Индии, где даже невинные поцелуи под запретом). Это целомудрие базировалось на исконных православных традициях, которые даже большевики-безбожники отменить не решились, более того – всячески их культивировали. Поэтому в советских фильмах женщин старались особо не раздевать, тем более не насиловать или еще как-нибудь сексуально унижать. Вместо этого советский кинематограф пел всяческую осанну слабой половине человечества, тем самым способствуя тому, чтобы она занимала достойное место в советском обществе. Подобная политика давала свои плоды. Так, в СССР долгие годы сохранялась высокая рождаемость, а уровень преступности на сексуальной почве был значительно ниже, чем в ведущих капиталистических странах, а особенно в США – такой же супердержаве, как и СССР. По последнему показателю Советский Союз выглядел в сравнении с Америкой настоящей провинцией.
С течением времени требования цензуры к показу обнаженных тел в советском кинематографе смягчались. Особенно заметными эти изменения стали в 70-е годы, когда эпизоды с «обнаженкой» стали проникать в некоторые фильмы, причем даже в героико-патриотические. Например, если в киноэпопее Юрия Озерова «Освобождение» (1970) главная героиня в исполнении Ларисы Голубкиной была показана купающейся в реке лишь наполовину (показали только обнаженные ноги артистки), то в фильме Станислава Ростоцкого «А зори здесь тихие...» (1972) от обилия женской обнаженной натуры уже буквально рябило в глазах (камера оператора запечатлела их в бане), причем женские «прелести» были показаны чуть ли не полностью. Поскольку ничего подобного в советском кинематографе до этого еще не бывало, последний эпизод вызвал бурные споры цензоров по поводу необходимости его присутствия в картине, однако Ростоцкому в итоге удалось отстоять свою точку зрения.
Во всесоюзный прокат фильм «А зори здесь тихие...» вышел в августе 1972 года (лидер проката – собрал 66 миллионов зрителей), а почти три года спустя (26 апреля 1975 года) фильм был показан по ЦТ (премьеру специально приурочили к 30-летию Победы). Однако на «голубых экранах» он «похудел» – из него вырезали ту самую сцену в бане. Отметим, что определенный опыт в подобного рода «обрезаниях» у теленачальников к тому времени был уже накоплен. Например, в последний раз подобным образом поступили с телесериалом «Адъютант его превосходительства» накануне прихода на ЦТ С. Лапина (премьера фильма прошла в начале апреля 1970 года): из него вырезали постельную сцену с участием Кольцова и Тани. Теперь в этот список угодили и «Зори». Но теленачальники не учли одного обстоятельства: что Станислав Ростоцкий с этим категорически не согласится. Вскоре он затеет на страницах главного рупора интеллигенции – «Литературной газеты» – дискуссию на эту тему и выиграет ее. В редакцию придет столько писем от возмущенных произволом теленачальников зрителей (в том числе и от ветеранов войны), что при следующей демонстрации фильма «А зори здесь тихие...» по ТВ сцена в бане будет восстановлена.
Однако эта история не стала поводом к исчезновению подобных проблем в будущем. Так, весной 1972 года в эпицентре скандалов оказались сразу два фильма: «Бриллиантовая рука» и телефильм «Бумбараш». «Руку» показывали на «голубом экране» 8 апреля, в 18.15 по московскому времени. Это был третий показ этого фильма по ЦТ и, как оказалось, самый печальный. Цензоры с телевидения, вооружившись ножницами, обкорнали ленту, сократив ряд эпизодов, а именно – сцену соблазнения Горбункова белокурой красоткой в гостинице. Чем руководствовались цензоры, понять было сложно: ведь с момента выхода фильма на экраны страны – а это случилось в 1969 году – его уже успели посмотреть практически все советские граждане.
В тот субботний вечер зрителем фильма был и исполнитель главной роли в нем Юрий Никулин. Увиденное его крайне огорчило. И спустя месяц, в интервью все той же «Литературной газете», он заявит: «Недавно шла по телевизору «Бриллиантовая рука» в каком-то непонятном сокращенном варианте. Ощущение такое, словно держишь в руках любимую книгу, а кто-то взял и повырывал из нее страницы. Понимаю, что все это недоразумение, оплошности. Но нам, актерам, такие «оплошности» кровь портят...».