По сути, это был шаг концептуальный, а где-то именно возврат к изначальной модели социализма, о чём много говорил и к чему призывал новый генсек. Несколько десятилетий ортодоксальная партийная идеология напрочь отметала создание каких-либо частных, совместных предприятий, Хрущёв вообще запретил промысловую кооперацию, разогнал артели и забрал в пользу государства все их активы. Десятилетиями социализм в СССР отождествлялся с аккумуляцией в руках государства всех природных богатств, производственных мощностей, орудий труда и его результатов, а также с государственным управлением всем и вся. Требовалась своего рода революция в головах, чтобы признать естественным многообразие форм собственности, понять и принять, что обобществление вовсе не обязательно должно превращаться в огосударствление».
В. И. Щербаков рассказывает, что слово «кооперация» в этих документах уже появилось, но требовалось непременно скрупулёзно соблюсти идеологическую «невинность» всех формулировок закона, не забыть упомянуть, что строится всё «на основе развития ленинских идей о кооперации», «равноправное взаимодействие государственного и колхозно-кооперативного секторов социалистической экономики», «кооперативная форма собственности способствует более полному использованию возможностей и преимуществ социализма», «кооператив… призван активно участвовать в… достижении высшей цели общественного производства при социализме – наиболее полного удовлетворения растущих материальных и духовных потребностей людей» и т. д.
Активные выступления в поддержку кооперативных форм собственности начались в 1986 году, в том числе и на XXVII съезде КПСС. Тогда же были созданы первые, достаточно примитивные кооперативы – небольшие пошивочные мастерские, мастерские по ремонту бытовой техники и др.
14 августа 1986 года на заседании Политбюро были рассмотрены и одобрены основные принципы развития кооперативных форм производства.
В 1987 году развитие кооперативов ускорилось: 5 февраля Совет министров СССР разрешил создание кооперативов общественного питания, бытового обслуживания населения и по производству товаров народного потребления. Утвердили примерные уставы деятельности таких кооперативов. 10 сентября приняли решения о создании кооперативов по выработке кондитерских и хлебобулочных изделий. 24 сентября – о создании торговых кооперативов, специализирующихся на реализации товаров, изготовленных кооперативами и гражданами, занимающимися индивидуальной трудовой деятельностью.
За этот год в СССР в производстве товаров народного потребления, в торговле, общественном питании и сфере услуг возникло около 15 тыс. кооперативов.
Щербаков В. И.: «Было много разговоров, обсуждений и даже несколько постановлений ЦК КПСС, “определявших курс на перестройку”, но не было ни одного закона или подзаконного акта, который разрешал бы хоть что-нибудь реально делать самим людям, позволявшего им проявлять инициативу, предприимчивость, работать на себя и не попадать за это в тюрьму.
Тогда существовало правило – если ты занимался, каким-то документом, то не важно, где ты уже трудился, тебя и в дальнейшем будут привлекать к доработке этого вопроса, закрепляя за этой темой. Так и мне пришлось коснуться готовящегося Закона “О кооперации”».
От заводчанина к чиновнику путь непростой
Одновременно с укреплением кадрового состава центрального аппарата Ю.П. Баталин начал усиленно практиковать командирование руководителей комитета, начальников отделов и ведущих специалистов непосредственно в трудовые коллективы страны. До того командировки, как правило, ограничивались уровнем функционально подчинённых Госкомтруду ведомств по труду союзных республик или, в лучшем случае, отделов по труду областей, краёв и автономных образований… Такая «обучающая система», хорошо зарекомендовала себя ещё во время его работы в Главтюменнефтегазстрое.
Уже после ухода из комитета Юрия Петровича в одну из таких поездок отправился и Владимир Иванович.
Щербаков В. И.: «Перейдя из одной ипостаси в другую – из производственников в чиновники, – я испытывал постоянный дискомфорт от того, что не вижу, как на деле реализуются законы, постановления, распоряжения, в подготовке которых я принимал участие, и что из этого получается. На заводе я привык: сегодня сказал, сегодня же начали делать, я наблюдаю, как это делают, и через какое-то время прихожу, чтобы увидеть конечный результат. Здесь же подписываю бумагу и остаюсь в неведении, что с ней дальше станется, собирается ли кто-то написанное выполнять, когда и как.