— Бейте его! — страшным голосом заорал Аго, и первым всадил копье в кабана. Но было уже поздно.
— Лекаря сюда! — кричали слуги.
— В охотничий домик короля тащите! — перекрикивал их Аго.
Ротари, истекающего на глазах кровью, понесли от места его последней битвы, а в ветвях соседнего дерева хмурый мужик с арбалетом прикрыл глаза и успокоил мысли. Мешочек со свинцовыми пулями он положил рядом с собой. Никто не должен почуять его взгляд. Он уйдет ночью, когда все успокоится. В двадцати шагах от него два его товарища аккуратно сняли тетиву с мощных степных луков. Их вмешательство не понадобилось. Все было исполнено чисто.
Глава 12
В то же самое время. Апрель 641 года. Константинополь.
Коста бродил бездумно по району Влахерны, что раскинулся на севере города. Здесь в последний раз он чуял на себе острый недобрый взгляд. Ему нужен Глыба, но это не тот человек, которого можно отыскать, просто поспрашивая зевак на рынке. Он таился не хуже ночного хищника, общаясь с подчиненными только через цепочку близких людей.
— Я сошел с ума! Я сошел с ума! — повторял Коста, день за днем обходя районы за стеной. Как-то раз он снова почувствовал на себе тот самый взгляд, но тогда взгляд скользнул в сторону. Косту несколько раз вели, но он всегда уходил, не желая сдавать врагу место своего обитания.
— Шевельнешься, убью! — услышал он негромкий голос. Куда-то в район почки уткнулся нож, делая требование чрезвычайно настойчивым. — Пойдешь с нами.
— Я не побегу, — ответил Коста. — Веди меня к нему.
— Вот даже как? — человек сзади удивленно выдохнул, обдав пана майора запахом лука и чеснока. — В сумке что?
— Это для него, — коротко ответил Коста. — Откроешь — умрешь.
Он увидел краем глаза Миху, который шел в сотне шагов, прячась за телами горожан. Бывший босяк оделся в простую тунику и растрепал прическу, став похожим на одного из сотен трудяг, которые жили за стеной. Коста знал, что у Михи с собой пара коротких ножей и бритва из словенского булата. С недавних пор она вошла в моду у ночного народа, потому как бриться ромеи перестали. Они все как один отрастили бороды, подражая своим императорам. Бритвы прижились как родные, и управлялся Миха с этим немудреным оружием мастерски. У уличного мальчишки оказался отличный глазомер и реакция дикой кошки. Впрочем, на улице много таких. Слабые дохнут в первую зиму.
Где-то здесь же, совсем рядом, за ним идут егеря Волка, притворяясь рыбаками и поденщиками. Там были и такие, не удивлявшие могучей статью, но жилистые и быстрые, незаметные в толпе. Они шли за ним и вокруг него, прикрывая пана майора, который поставил на кон свою собственную жизнь. Ведь если он ошибся, то смерть его будет очень небыстрая, и до невозможности неприятная.
Они пришли довольно скоро. Глыба обитал здесь же, во Влахернах. Это единственное, что Коста смог узнать о нем. Потому-то он и крутился там все последнее время. Они лезли через дыры в заборах, резко меняли направление, и даже один раз прошли насквозь какую-то харчевню. Проклятье! — думал Коста. Егеря уже потеряли его. Они чужаки в этом городе. Вся надежда теперь только на Миху. Он знает тут каждую подворотню.
Неприметный дом, один из сотен, что стояли здесь, располагался недалеко от Золотого Рога, и Коста мог бы поставить голову на кон, что соседние дома принадлежали тому же хозяину. Скорее всего, они соединялись подземным ходом, откуда можно было выскочить к причалу, и ускользнуть на рыбацкой лодке.
Косту втолкнули в подвал, толщина сводов которого не оставляла ни малейших сомнений в серьезности происходящего. А крюки на стене и вовсе лишали последних иллюзий. Крюки выглядели потертыми, и явно не раз использовались по назначению.
— Ты искал встречи. Зачем? — услышал Коста негромкий голос.
Глыба оказался совсем не таким, как его представляли. Тот громила, которого пару раз провели по улицам под его именем, служил всего лишь ширмой. Плохо! Совсем плохо! Ночной хозяин показался во плоти, а это значит, что у него всего одна возможность остаться в живых.
— Говори! — нажал Глыба. — Ты крутился по району, зная, что я тебя убью. Ты наплел чуши Фоке, этому мелкому шакалу. Кстати, это он тебя сдал. Удивлен?
— Нет, — покачал головой Коста, — не удивлен. Я очень на это рассчитывал. Но он хотя бы сторговал свою свободу за мою голову? Если нет, значит, я совсем не разбираюсь в людях.