Дэйв повторяет эти слова почти как заклинание, потому что из подсознания наползает отчаяние. Он почти знает, что с Майолой им встретиться больше не придется, что именно сейчас ей грозит опасность.
Телепатия? Безжалостный анализ действительности? Детское суеверное стремление предположить худшее, чтобы случилось наоборот?
Так или не так, но если бы рядом был Рум, если бы Дэйв мог рассказать ему только что услышанное…
— Профессор! — Дэйв умоляюще посмотрел на директора. — Нельзя ли вызвать «Звезду Надежды»? Я хотел бы сказать Руму одно только слово: «Жива!»
— Нет, Дэйв, нельзя… — профессор посмотрел на часы, повторил: — нельзя. К тому же, я убежден, что Рум уже знает.
Да, Рум знал тоже. Только и изменилось, что экземпляр «Вечернего Дайлерстоуна» ему вручил не соратник Майоли, а капитан «Звезды Надежды».
Рум прореагировал точно так же, как и Дэйв.
— Не может быть! Это фальшивка!
— Нет, Рум, это факт! — академик подошел к нему, обнял за плечи. — Но факты можно толковать по-разному. Эта газета лежала в моем сейфе две декады. Ее передала для вас Майола.
— И вы молчали, учитель? — горько спросил Рум. — Почему?
— Потому, что было рано. А сейчас пора настала. Надеюсь, вы сегодня увидите вашу возлюбленную. Более того, спасете ее.
— Как, учитель? — Рум вскочил, взъерошил волосы. — А впрочем, да… Она в Урании? Туда надо полететь? Уже? Так почему же мы тянем время?
— Не горячитесь, Рум, потому что… — академик усмехнулся, покачал головой. — Если вы такой нетерпеливый, придется послать кого-то другого.
— Молчу. Буду ждать приказа. — Рум сел, молитвенно сложил руки. — Слушаю вас, учитель.
— Прошу, возьмите ваш планшет. Так. Вот — остров Праздника. Это и ворота в Уранию, и в то же время — абсолютно неприступная крепость. К острову нельзя приблизиться ни с моря, ни с воздуха. Но где-то около двадцати пяти часов по международному времени все защитные системы на нем будут выключены. Как будут развиваться дальнейшие события, сколько минут вам понадобится для выполнения задачи — неизвестно. Требуется только одно: вывезти с острова Праздники Майолу, ее подругу и… Кейз-Ола.
— Как, и его?! — пораженно воскликнул Рум.
— Да. Живого или мертвого. Лучше, конечно, живого. Но будьте бдительны: говорят, он жилистый и сильный.
— Есть.
— И еще одно: аэродрома на острове нет. Ракетоплан придется посадить на воду, поэтому немедленно выгрузите из него все лишнее и установите дополнительные стартовые ускорители.
Академик помолчал, прикидывая, не забыл ли еще чего. Потом встал, протянул Руму руку:
— Идите, дружище. На все приготовления даю вам один час. Доложите уже из кабины ракетоплана. Ну, удачи вам!
Эта час пробежал так быстро, что Рум и опомниться не успел. Но с задачей они справились: ракетоплан переоборудовали должным образом.
И тогда Рум вытащил из кармана газету с портретом Майолв, мигом впился в него глазами.
«Царица красоты»… Дворец в Рио-Айр… Прозрачные намеки циничного газетчика… Какое это обычное и привычное для каждого монийца! Юная девушка продалась старому богачу? Ну, и что же — она сделала неплохой бизнес, ей можно только позавидовать! Все продается, все — любовь, талант, призвание, убеждения, — чтобы только дали настоящую цену! И ни одному из монийцев даже в голову не пришло бы, что эта, на самом деле самая красивая в стране девушка, не рвется к богатству и власти, а жертвует всем самым дорогим, чтобы на их туповатые головы не посыпались атомные бомбы!
Странно: Рум не чувствовал ни тревоги, ни беспокойства. Где-то там, глубоко в недрах планеты, под островом Праздника готовится финал огромной трагедии. Конечно же, там все предусмотрено и рассчитано до секунды. А ему остается выполнить свою, хоть и важную, но очень короткую роль. Только бы не сдали двигатели ракетоплана, только бы не разбиться о волны Бушующего океана! А все остальное будет в порядке.
Включился видеофон на пульте управления. Появилось на экранчике лицо капитана «Звезды Надежды».
— Стартуйте, Рум! Только требую: не спешите, придерживайтесь графика.
— Выполняю. — Рум легонько нажал на педаль, из дюз ракетоплана заструились потоки огня. Быстро отдалилась и исчезла во тьме «Звезда Надежды». А впереди, за прозрачным пластмассовым колпаком кабины, появился огромный полуосвещенный диск на фоне звездного неба.
Плывут над Пирейей пряди белых и серых облаков, двойным пятном сверкает отражение Солнца на поверхности Бурного океана. Чуть в стороне темнеет едва заметная точка — остров Праздника.