— Безумная! — засмеялась Нилуфар: — Ты гонишься за миражем в пустыне! Знаешь ли ты, что замышляет Амен-Ра? Своими ушами я слышала, как высокочтимый одобрил его замысел. Царицей станет дочь Чандрахаса, она происходит из знатного рода. Тебя сочли недостойной! И знаешь почему? Ты выпрашивала милостыню, танцуя на улицах!
Вени вскрикнула и схватилась за голову. Чаша упала на пол. Видя свою противницу в сильном смятении, Нилуфар сразу остыла. Подняв чашу, она сказала:
— Госпожа! Зачем пренебрегать золотом, если сама продалась за него?
— Ты говоришь правду, Нилуфар? — тихо спросила Вени. И вдруг, вспыхнув, она закричала: — Нет, я никогда не поверю тебе! Манибандх не таков. Ты все выдумываешь, женщина! Ты способна на самое подлое…
— Госпожа! — прервала ее Нилуфар. — Твои презренные слова я сравниваю с благородной речью Виллибхиттура. Так-то ты помнишь его! Несчастный поэт и сейчас плачет о тебе… — Она с горечью улыбнулась. — Но я помню все. Сохранить честь — главная цель моей жизни: и в любви и в ненависти. Я была куплена Манибандхом. Поэт же давал тебе полную свободу, он не делал тебя своей рабыней. Я привязалась к нему в тотчас, когда он сказал: «Не будь рабыней, ты должна стать свободной». Для тебя поэт был готов на все. «Вени! — сказал он тебе. — Делай, что тебе хочется!» А ты стала лизать ноги Манибандху, словно собака, которой бросили вкусный кусок. Поэт! Он чище и священней лучей восхода. А Манибандх — голодный волк, жаждущий крови, он никогда не сможет понять величия человеческого сердца. Много раз мне говорила Хэка: «Нилуфар! Не забывай меня, когда станешь госпожой». И я не забывала ее, демон властолюбия не смог схватить меня за горло. Сегодня Хэка идет в первых рядах восставших. Она больше не чувствует себя рабыней. Чандра, когда-то сиявшая в ореоле царской власти, а теперь превратившаяся в нищенку, встала во главе дравидов. На весь город звучит клич рабов, дравидов, горожан. А ты? Эти люди будто чужие для тебя. Одна ты можешь прекратить сражение, можешь убить Манибандха. И тогда не прольется кровь…
— А войско? — засмеялась Вени. — Разве солдаты опустят мечи? А достойнейший Вараха?
— Эти люди почти безоружны… Спаси же его, спаси поэта, женщина, — дрожащим голосом говорила Нилуфар. — В твоих руках его жизнь…
Успокоившись, Вени ответила:
— Так вот чего ты хотела, вот почему забыла страх! Замолчи же, довольно!
— Мы — рабы, Вени, — сказала Нилуфар. — Я говорю с тобой не как с царицей, а как с рабыней, которая запуталась в обмане. Я склоняю голову не перед твоей властью, Вени, а потому, что поэт когда-то любил тебя. Помни, все мы рабы, подобные друг другу, похожие один на другого. Египетский фараон — насильник, правитель Киката — насильник, Манибандх — насильник, но Хэка, Чандра, Нилуфар никогда не станут насильниками. Я верю в твое великодушие. Ты не позвала рабов, и это уверило меня, что ты еще можешь быть на стороне людей. Будь же милостива, Вени! Я твоя сестра. Ныне на твоей совести отмщение за кровь тысяч людей…
Вени молчала.
— …Чем окончится битва? Поэт может стать великим полководцем, но может и пасть мертвым! Сегодня Нилуфар в стороне ото всех, потому что она любит поэта. Кто узнает, что она здесь, подумает, будто она испугалась. Но не называй меня трусливой, Вени! Я пришла к тебе с надеждой, что в твоем сердце еще есть человечность…
Вени взглянула на египтянку.
— Нилуфар! Ты победила… Но я не знаю, что мне делать!.. Манибандх женится на дочери почтенного Чандрахаса… Рядом с Виллибхиттуром Нилуфар… Я теперь даже не дравидка! — Вени поднялась и снова наполнила свою чашу вином. Отпив два глотка, сказала: — Кто же я?.. — Она опорожнила чашу. Шатаясь, прошла к ложу и села, потом поглядела на Нилуфар полузакрытыми глазами: — Уходи! Дай мне уснуть…
— Вени!
Она улыбнулась. Знаком велела египтянке удалиться.
— Нет, ты все-таки хуже зверя, — возмутилась Нилуфар. — В тебе не осталось ни капли достоинства. Ты продала даже свою душу. Я уйду, но помни: все скажут, что Нилуфар была милосердна. Она пыталась обратить в человека преданную собаку своего врага. Лучше бы ты приказала убить меня…
Вени, подняв глаза, бормотала:
— Скоро твои страдания кончатся, Нилуфар… Я не хочу, чтобы ты мучилась… Когда ты, бессильная, придешь ко мне снова и припадешь к моим ногам, я подарю тебе жизнь и сделаю тебя моей рабыней…
Лицо Нилуфар исказилось от отвращения. Ей захотелось убить ничтожную тварь, но она сдержала гнев.
— Ты смеешься перед лицам смерти, Вени! Гордецов и высокомерных всегда ждет наказание…
— Уходи, уходи… — бормотала Вени. — Зачем тебе умирать напрасно?.. Я прощаю… Скажи своему супругу, что я считаю тебя единственным хранителем его слабой души, и потому простила, — если бы не он, я разорвала бы в клочки твое тело и скормила коршунам и воронам… — Она улыбалась, слабея на глазах. — Спать хочется, Нилуфар. Дай уснуть…