На вопрос Исраэляна, имеют ли американцы конкретно кого-нибудь из советских лидеров в виду, Филдс однозначно ответил: «Вице-президент хотел бы встретиться с М. С. Горбачевым как с наиболее вероятным будущим лидером Советского Союза».
На возникший у Исраэляна вопрос, почему столь важное предложение делается через него, а не по нормальным дипломатическим каналам, Филдс вразумительного ответа не дал, но сказал, что выполняет поручение.
Дальнейшие события разворачивались следующим образом. В середине апреля 1984 года в Женеву прибыл Буш. Конференция по разоружению была намечена на 18 апреля. Накануне В. Исраэляну позвонил Ага Хан (близкий к Бушу человек), член масонского клуба в Москве «Магистериум» и таинственно сообщил, что 17-го вечером с ним желает встретиться «наш общий друг».
Вначале беседа велась втроем.
Буш объяснил цель своего приезда — предложить проект договора о запрещении химического оружия. Когда перешли к другим темам, Ага Хан покинул Буша и Исраэляна. Вице-президент США тут же перевел разговор на возможность проведения неофициальной советско-американской встречи. Буш подтвердил поручение, данное им Филдсу, и добавил, что место и время встречи можно будет определить с учетом взаимных пожеланий и возможностей. Что касается содержания бесед, то, учитывая неофициальный характер предлагаемой встречи, каждый из участников был волен затрагивать любую тему. В качестве своего собеседника как будущего советского лидера он назвал только одну фамилию.
«Вашим следующим лидером будет Горбачев, — уверенно заявил он. Эти слова врезались мне в память»[41].
Заметим, что этот разговор происходил еще до избрания Горбачева Генеральным секретарем ЦК КПСС.
Исраэлян, конечно, доложил о предложении Буша члену Политбюро, Министру иностранных дел СССР А. Громыко. Тот выслушал, задумался, а затем перевел разговор на другую тему.
А подумать было о чем. Доведи американское предложение и уверенность Буша, что Горбачев обязательно в ближайшее время станет генеральным Секретарем ЦК КПСС, он навсегда покинул бы не только Кремль, но и Москву.
Однако Громыко выдвижение Горбачева впоследствии поддержал. Нам остается только гадать, почему этот известный всему миру человек так поступил. Были это личные мотивы или что-то другое, о чем возможно узнают наши внуки.
Перед этим состоялась знаменитая встреча Горбачева с Маргарет Тэтчер в Лондоне, где секретарь ЦК КПСС продемонстрировал английской леди секретную карту Генштаба Министерства обороны, не имея на это никакого права.
Когда умер К. Черненко, Маргарет Тэтчер предприняла поездку в Москву с единственной целью — засвидетельствовать свое почтение Горбачеву. На этой встрече присутствовал и Громыко.
В 1991 года во время приезда президента США в Москву у Горбачева состоялась встреча с Дж. Бушем, к которой был привлечен очень узкий круг лиц, и беседы чаще всего проходили с глазу на глаз. Так однажды за обедом, Горбачев встал из-за стола и сказал:
«Джордж, я прошу Вас пройти со мной».
Они вышли из Кремля и черным ходом прошли на Ивановскую площадь. У них уже давно установились доверительные отношения, и шел откровенный разговор[42].
Переводчик же Павел Палащенко, который был устранен от участия в переговорах, и в обязанности которого входило молчать и ничего не слышать, в дальнейшем был щедро вознагражден. Его приняли в Фонд Горбачева и в члены Мирового Форума.
Состоялась у Горбачева встреча с глазу на глаз с главой католической церкви Римским папой Иоанном Павлом II, владеющим русским языком.
В январе 1991 года к Горбачеву попросился на прием посол США Джек Мэтлок, владеющий русским языком. Он принес письмо от президента США по поводу Литвы и в связи с начавшимися боевыми действиями в Ираке. Встреча проходила без участия сотрудников МИД СССР. Многие встречи Мэтлока с антисоветской элитой также остались за кадром.
После таких непубличных встреч появлялись неожиданные решения, наносившие вред советскому государству, типа — разрешение на выезд известным ученым, имевшим допуск к секретам государственной важности.
Кремлинологи США самым дотошным образом изучили аппарат ЦК и смогли через агентуру влияния оказать на партийных руководителей необходимое воздействие. Определенные факты свидетельствуют, что в 80-е годы правящие круги США в определенной степени стали манипулировать высшим партийным руководством Советского Союза. Спецслужбы противника наряду с вербовкой агентуры, самым активным образом тайно влияли на политический курс, на процесс выработки и принятия решений. Никто никого не подкупал, никто не занимался шантажом. Тому или иному руководителю внушалось, что если он примет какое-то конкретное решение, это поднимет его авторитет в народе. Если принять во внимание, что за редким исключением, большинство советских людей имели в идеологии, политике, экономике и в современных технологиях довольно ограниченный уровень знаний, то можно понять, как легко этих людей удавалось убедить в необходимости совершить какие-то действия, нужные тем же США, но абсолютно вредные для своего государства.
41
42