Откройте любой выпуск книги Владимира Новикова «Высоцкий. Биографии и мемуары», М., «Молодая гвардия». Серия: «Жизнь замечательных людей».
Глазам своим не поверите! На разных страницах (при переизданиях фраза соответственно меняющимся объемам перескакивает с одних страниц на другие) черным по белому:
«А вот если всерьез, без смехуечков, без маски простонародного алкаша поговорить с собой об этом?»
Не знаю, как читателям, лично мне такая образная экспрессия и отвага по душе. Правда, поговорить с самим собой, наверное, любому человеку можно и без смех…ков. Хотя такие странноватые разговоры, без всякого сомнения, относятся исключительно к литературной форме диалогов. Но как воспринимать «разговоры», внутренние перевоплощения писателя в персонаж и обратно? Попробуйте определить, кто это говорит? Где тут герой, а где писатель? Сложновато…
Нет-нет — все ж герой, только герой. Писатель никак не может быть «простонародным алкашом». Кто его вообще знает? А вот обозвать так героя, ну, того, который поэт и бард, — да запросто…И была ли вообще у Высоцкого «маска простонародного алкаша» — большой вопрос!
Можно, конечно, и дальше продолжать стебаться над этой фразой… Если бы не одно НО.
Если включить голову, это самое НО упирается в еще большую душевную абракадабру, когда автор вкладывает в уста героя мысль о том, что можно, «заглядывая в бездну» (имеются в виду, видимо, алкоголь и наркотики), «все записать, обозначить точными словами, зарифмовать, распять этот кошмар на кресте стиха — ведь так и победить беду можно, а?»
То есть профессиональный филолог-писатель Новиков дает понять читателю, что Высоцкий, то есть герой, употреблял алкоголь и наркотики не только для того, чтоб творить, но и чтоб самостоятельно «победить беду». Об этом сам с собой и разговаривает. Сложносочиненная такая история… Короче, экспериментировал мужик на себе, на своем здоровье ради творчества. Так надо понимать? Ведь как раз реальными стихами героя-поэта Новиков и подкрепляет свои эмоционально умозрительные психологизмы-размышлизмы:
Писательские фантазии или суровая реальность? Попробуйте отличить-определить! Где документальные свидетельства? — спросят занудливые «высоцкоблуды», забыв, что читают не опрос очередного свидетеля, а художественно выписанный рОман с языком.
Но именно так писатель и определяет-вычисляет «творческую эволюцию автора», которую «невозможно описать без учета его жизненной судьбы». Потому так въедливо-кропотливо «влезает в шкуру» героя и как бы исподволь замечает: «…а читатели уже как-то стороной, из сплетен узнают, что автор не только квасом и чаем жажду утолял. А ведь это, как ни крути, важная область жизни, один из источников поэтического трагизма».
Видите, даже про сплетни такой «сурьезный» автор не забыл. Но, главное, появляется умозрительно-теоретизированный «поэтический трагизм». И связан он, как ни крути, с конкретными жизненными «источниками» — настоящими болезнями реального человека.
Известный литературовед Вадим Кожинов говорил, что «поэтический смысл, запечатленный в стихе, не может быть органически слит с жизненным поведением поэта…». Согласен ли с таким определением филолог Новиков? Вот это вряд ли… Интроспекция в итоге пересиливает все возможное и невозможное.
Как ни крути, жизнь богаче и многообразней любого вида творческой деятельности человека. Потому СМЫСЛ стиха и ПОВЕДЕНИЕ, ЖИЗНЬ человека — разные вещи.
Возможно, думая иначе, господин Новиков пытается отыскать какие-то новые черты-качества души поэта? Но вот даже завзятые «высоцковеды» утверждают, что «никаких открытий в произведении Новикова нет. Совершенно!»
Знаете, когда о Высоцком столько всего радикально-маргинального уже написано, читать причесанные, завуалированные экзерсисы его официальной биографии, не просто смешно — рыдать хочется от такой «правдивости». В столь правильный, хронологически расписанный образ яркого, противоречивого человека просто не верится. Пусть даже он выписан по-художественному талантливо.
Дело дотошных «ведов»-«розыскников» — заниматься поиском фактологических неточностей из разряда что, где, когда. Думаю, таких неточностей в книгах Новикова предостаточно! Хотя умозрительные выверты доктора филологии гораздо обширнее.
По всей видимости, писатель Новиков хочет быть настолько близок своему герою, что не гнушается ввести в его-свою речь мат.