Капитан удивился.
— Откуда же тогда эта тревога?
И тут же снова сработал ревун тревоги. Теперь звучала совершенно другая комбинация сигналов. Она указывала только на одно — в лодку начала поступать вода.
— Водная тревога! — привычно прокричал дежурный офицер, нажимая на нужные кнопки.
— Отставить панику! — крикнул Майкоб. — В отсеках, осмотреться, и доложить — у кого появилась вода.
Прошло несколько секунд, потом начали поступать доклады.
— Торпедный отсек — воды нет.
— Реакторный отсек — воды нет.
— Машинное отделение — воды нет.
Доклады еще шли, но капитан уже не сомневался — и эта тревога так же ложная.
— У нас, кажется, сходит с ума аппаратура, — сделал вывод он.
— Еще бы, — пробормотал штурман, — мы тут скоро сами все рехнемся.
В это время дежурному удалось восстановить управление над лодкой. Стихли все ревуны, схема лодки перестала мигать красным цветом.
— Вроде, все, — сказал он, но, подошедший к нему командир увидел нечто выбивающееся из общей спокойной картины.
— Нет, не все. Почему активизирована спасательная камера? — спросил он.
— Это происходит автоматически, при любом сигнале тревоги.
— Так отключите ее! Тревога кончилась! Кстати, вызовите мне Керка, пусть он прочистит мозги своей дурной аппаратуре. Почему его до сих пор нет в рубке?!
Старпом пожал плечами, но тут неожиданно ответил сам Керк, вернее, его голос.
— Потому, капитан, что Керк Майлинг, не хочет больше плыть вместе с вами. Он выходит из игры. Я схожу на этой остановке, капитан.
Майкоб понял, что голос программиста звучит из динамика внутренней связи.
— Что за глупые шутки, Керк!? Где вы!? — рявкнул Эндрю.
— Это не шутки, капитан. Я хочу наверх. Я не верю в этих ваших зеленых человечков, я хочу на белый песочек, на солнце.
— Командир, похоже, что он в спасательной капсуле, — догадался старпом. — Он… Он закрылся там.
Майкоб среагировал мгновенно. В спасательной капсюле могли помещаться человек сорок, но резкое ее всплытие с такой глубины могло погубить ракетоносец.
— Отключить спасательную камеру! Задраить в лодке все люки!
Но тут же коротко прогудел ревун, замигала на экране вся система жизнедеятельности корабля. Пол под ногами резко ушел вниз, как на скоростном лифте.
— Спасательная капсула вышла! — Закричал дежурный. — Вода в шлюзе центрального отсека!
— Задраить все люки! — Ещё раз прокричал капитан.
— Люки задраены! Вода не поступает!
— Падение вниз. Глубина сто метров, сто десять метров…
— Продуть балластные системы!
— Глубина сто двадцать! Сто тридцать! Сто сорок!
Майкоб, казалось, не ушами, а всеми фибрами души услышал, как начал трещать корпус его судна.
"Ещё немного, и он лопнет", — подумал он.
Всего этого Керк Майлинг не знал, и его это не интересовало. Спасательная капсула уже всплыла, и программист, один в этом громадном помещении, открывал люк. Воздух ворвался в капсулу с легким свистом, и вместе с ним в спертый воздух подводной лодки ворвался восхитительный, йодированный воздух океана, и что-то еще, пряное и манящее — запах цветущих где-то рядом тропических джунглей.
Поднатужившись, Майлинг поднял и выбросил наружу тяжелый спасательный плот. Когда он сам выбрался наружу, плот уже раскрылся, и ему оставалось только забраться на него. Очутившись на плоту, Керк осмотрелся по сторонам, и захлопал в ладоши. Вдалеке, на горизонте, виднелась тонкая полоска земли.
— Точное попадание в цель, Керк! Вот он — атолл Раротонг. Как там сказал капитан — настоящий рай.
В это время сзади него зашумела вода. Это ушла на дно перевернувшаяся спасательная камера. Вытащив весло, Керк начал активно грести. Никогда этот интеллектуал за свою жизнь столько не работал физически. Через два часа он добрался до берега, вытащил за полосу прибоя плот, и, пройдя несколько шагов, упал вниз лицом на горячий песок. Лишь тогда он засмеялся, тихо и счастливо. Все удалось, все, что еще четыре часа назад казалось сказкой. И не будет никакой атомной войны, не будет ожидания смерти в протухшей атмосфере громадной консервной банки.
Майлинг лежал с закрытыми глазами, и не видел, как над ним пронеслось что-то большое, темное, что-то, похожее на большую птицу.
Через полчаса отдохнувший Керк решил исследовать свой остров. Он, со счастливой улыбкой прошел тридцать метров самого чистого в мире песка и, раздвинул первую, зеленую занавесь джунглей. И тут же буквально нос к носу столкнулся с четырьмя громадными фигурами в черном балахоне. Майлинг онемел, и тут же был схвачен одним из хинков за волосы. Ящеры недолго обсуждали его судьбу, а потом поволокли его к ближайшему дереву.
Прошел час, а программист был еще жив. Он висел вниз головой, подвешенный за ноги на одном из деревьев. Поймавшие его хинки давно сняли свои балахоны, накупались в море, и весело переговаривались, иногда кидая друг в друга песком. Время от времени кто-то вставал, и, подойдя к своей жертве, аккуратно отрезал от него очередной кусок мяса. Делали они это так, что бы как можно дольше сохранить своей добыче жизнь. Такой способ поглощения мяса среди хинков на сегодняшней день был самый модный.
— Да, действительно, мясо с не свернувшейся кровью гораздо вкусней, — признал один из хинков, заглатывая кусок бедра Керка. У того уже почти срезали голени и бедра, а на руках не было бицепсов, одного плечевого мускула. Любитель хрящей отрезал и съел у него нос и уши. Он же срезал мясо с обоих щек. Когда острое лезвие палаша впивалось в его тело, Майлинг начинал кричать и дергаться от боли, и только это неумолимо доказывало программисту, что все это не дурной сон, и не бред, а неумолимая реальность. Но, сумасшествие, давно уже развивающееся в его умной голове, выключало боль, переключая сознание на совсем уже бредовые сюжеты.
Через два часа вернулся патрульный ромб, из него вывалились еще двадцать хинков. Они окружили дерево с подвешенным под ним человеком, а когда через несколько минут разошлись, и, жуя на ходу, направились к штурмовику, то на дереве остался висеть далеко неполный скелет бывшего программиста подводного ракетоносца «Вирджиния» Кирка Майлинга.
Глава 39
До часа «Ч» оставалось всего два часа, а проблемы, казалось, только множились. Напряжение в оперативном штабе достигло своего апогея.
— Мы не можем установить связь с «Вирджинией», похоже, хинки её все-таки нашли, — докладывал Райту дежурный по связи.
— Перебросить их цели «Сан-Хосе». У них должны были остаться три межконтинентальные ракеты, по идее они должны достать континент из Индонезии, — приказал Райт. — Главная цель прежняя — Сидней.
— В районе Килиманджаро собралось в два раза больше народу, чем может вместить транспорт. Там уже начались столкновения между племенами, войска еле сдерживают народ, — донеслось с другой стороны.
— Флот хинков идет с опережением графика на сорок минут. Есть опасение, что наши транспорты могут не успеть.
— В Канаде хинки обнаружили место сбора, звено наших парней отбивается от трех десятков ромбов.
— В Океании проблемы с погодой. На Папуа надвигается тайфун. Боюсь, мы не успеем загрузиться до его прихода.
На большинство из этих докладов Райт только кивал головой. Он понимал, что уже ничем не может помочь ни в одном из этих случаев. Система либо самонастраивалась, либо — погибала.
В это время Американская армия Свободы во главе с Маркесом выбиралась их города. Шли как обычно, по линиям метро, на мотодрезинах, потом перебрались в канализацию. Специально для этих целей сделали с помощью плазменного орудия хинков пролом в скале, как раз на выходе в лес. Тысячи людей текли беспрерывным потоком. В это же самое время по всему городу горстки отчаянных самоубийц атаковали хинков. Когда отбирали народ для этих целей, первым вызвался Беркут. На вопросительный взгляд Маркеса он ответил просто.
— Мне не хочется покидать эту планету. Вряд ли в космосе будут пиво и байки. Хочется напоследок покуролесить.
Покуролесили они действительно отчаянно. Армада из сорока мотоциклов пронеслась по городу, щедро сея смерть среди ящеров. Бейкеры были вооружены до зубов, кроме автоматического оружия на трех колясках стояли лазерные пушки хинков. Начали они со штаба хинков, раздолбав его из гранатометов. Потом, они промчались по центральном улицам города, сметая все на своем пути. Время от времени байкеры бросали на асфальт дымовые шашки, или просто расстреливали застывшие на обочине машины, взрывающиеся с охотностью самоубийц. Когда байкеров начинали зажимать серые спецназовцы, они рассыпались в разные стороны, а потом снова соединялись по трое, четверо, когда больше. Эта была дикая гонка, и сам Беркут, в шлеме с встроенной мобильной рацией временами просто орал от восторга.