Тагель же был несомненным южанином — невысокий, под стать Ридо, и куда более смуглый, чем Гердер. Волосы у него на голове курчавились и были черны, как вороново крыло, настолько, как Аир еще не видела. Тагель — с первого взгляда стало понятно — был юрок, ловок и быстр и, должно быть, тоже знал назубок, как нужно себя вести в Пустошах. Кроме того, он произвел на девушку впечатление остряка, она и сама не поняла почему.
Оба присели к огню и уставились на нее. Хельд не стал мучить друзей тайной и представил им ее как свою жену.
— Ну ты даешь, — проворчал Фроун. — В город придется заезжать.
— Так и так придется, — ответил ставший серьезным Тагель. — Лошадей продать, припасы…
— Лошадей мы продадим в деревне, — властно ответил Хельд, и Аир поняла, что он у них вроде предводителя. — Вернее в селе. У них как раз ярмарка. Там же и докупим припасов, чего не хватает. Вещи Аир я оставлю у Топтуги, в трактире.
— Какие вещи? — спросила она.
— Большую часть приданого, милая. Не повезешь же ты с собой свадебное платье. Хотя, думаю, здравого смысла тебе не занимать, выберешь сама, что брать с собой.
— А ее ты где оставишь? — спросил Фроун.
— Ее я не оставлю. Она поедет с нами.
На некоторое время воцарилось молчание, и, воспользовавшись тем, что она не прервет ничью беседу, Аир стала раздавать еду. Она решила не мудрствовать и приготовить кашу с обрезками сала и грибами, которых набрала тут же на полянке, и теперь волновалась — останутся ли довольны ее поварскими талантами?
— С нами? — переспросил Тагель. — Ты с ума сошел?
— Я нет. А ты?
— С чего это нам брать с собой женщину?
— Как повариху, — сказал, поедая кашу, Ридо и подмигнул Аир.
— Ты не забывай, что она не горожанка, а крестьянка, и прожила всю жизнь в десятке миль отсюда. Так что нечисть девочка видела своими глазами. И, думаю, знает, как себя вести.
— Я не уверена, — проговорила Аир, но замолчала, повинуясь жесту мужа.
— Кроме того, я так решил. Это мы не обсуждаем.
— Почему? — прищурился Тагель. — Если она сорвется с места в неподходящий момент потому, что ей стало страшно, погибать придется всем.
— Не сорвется.
— Слушай, у тебя что, такая пылкая любовь, что…
— Тагель!
— Ладно, извини. Но это свинство — ничего не объяснить, только так… Сказать.
— Ладно, я объясню. Она из редов.
Тагель со слышным хлопком закрыл рот и посмотрел на девушку. Остальные тоже на нее посмотрели. Девушка сжалась.
— Ты серьезно? — уточнил Фроун.
— Совершенно.
— Да? — Голос Гердера, которого Аир прежде не довелось слышать, оказался глубоким, звучным и лениво-растянутым. — Ты уверен? — Он повернулся к девушке и сложно повел рукой в воздухе. За его пальцами оставался след, похожий на полосу светящегося тумана, вспыхивал в воздухе пару раз и после гас. Примерно такое же свечение Аир видела вокруг руки жреца, когда он лечил ей нарыв на ноге, только оно было немного другого цвета и мерцало иначе. — Какого цвета?
— Голубого с розовым, — еле слышно ответила она. — А когда вспыхивает, то проскакивают золотые искры.
— Правильно? — спросил Гердера нетерпеливый Тагель.
Тот ответил не сразу, зачем-то посмотрел на кончики пальцев, а затем встряхнул рукой над огнем. На миг огонь полыхнул беловатым, но это видела только Аир.
— М-да, — сказал он. — Ты прав, Хельд. Причем ред весьма сильный.
— Вот о чем я и говорю.
— А кто такие реды? — шепотом спросила она.
— Естественные маги. Те, кто не нуждается в обучении. Те, у кого дар.
В молчании, опустившемся на компанию наподобие тумана, слышны были только те звуки, которые издает человек, сытно и вкусно ужиная, да шорохи леса. С особенной охотой ели новоприбывшие. Они выскребли свои миски, куда Аир положила с верхом, а потом полезли выскребать еще и котелок. Остальные вели себя сдержаннее, поскольку стряпня Гиады и Ирои, тем более праздничная, была нисколько не хуже, чем то, что выходило из рук Аир, пожалуй, даже лучше.
— Есть еще окорок, — сказала она, заглядывая в сумку.
— Вынимай, — согласился Хельд.
— Да, знатная стряпня, — проворчал Фроун, доедая ломтик лепешки с остатками каши на нем. — Может, и правильно. Хоть будет кому нас кормить.
— Не смешно, — отозвался Тагель. — Мне все-таки кажется, что девушку стоило бы поберечь. Тем более раз такое дело… — покосившись на Аир, он замолчал. Остальные рейнджеры тоже молчали.
Хельд задумчиво жевал ломтик окорока.
— Ладно, — властно сказал он. — Рассказывайте. Какое у вас дело?
Фроун и Тагель переглянулись.
— А рассказывать есть что, — сообщил Тагель. — Мы почему, собственно, коней и купили. Нам предложили заказ.
— Вот как? — Хельд отнял ото рта кусок мяса. — Рассказывай.
— Какой-то маг. Он предложил очень хорошие деньги за несколько книг, чье месторасположение примерно знает…
— Что за книги?
— А я понимаю? Какие-то магические, судя по всему.
— И где они, по его предположению, находятся?
— В столице.
— Где? — Хельд удивленно посмотрел на Тагеля. — И ты взялся?
— Я взялся. — Вид у того был вызывающий. — Потому что он предложил нам защитный артефакт. С функцией глушения собственного излучения, конечно. Купол размером три.
— Это диаметр?
— Радиус. Защита от проникновения абсолютная. И от физического, и от магического. Фон тоже глушит, если он есть.
— Стационарный?
— Само собой. На лагерь.
— Сколько зарядов? — Хельд уже слегка отмяк, и Аир поняла, что такой предмет, как этот артефакт, должно быть, очень ценная вещь для этих рейнджеров. Она пошарила взглядом по фигуре Тагеля, ничего толком не разглядела, но взглядом зацепилась почему-то за его запястье, прикрытое рукавом куртки. После такого скупого, но искренне удивленного отзыва приятелей Хельда она вдруг глубоко поверила в себя, и эту веру захотелось лишний раз обосновать.
— Неограниченно.
— Серьезно? — с неторопливыми интонациями недоверия спросил предводитель. — А как с запасом энергии?
— Он сказал, нам не надо об этом волноваться. И еще он сказал, что мы можем оставить его себе. Причем не как-нибудь, а при любом исходе.
Мужчины загомонили, только Фроун, который, само собой, прекрасно знал все условия, улыбался с таким триумфом, словно полученный заказ всецело был его заслугой.
— Вот как, — медленно произнес Хельд. — Это меняет дело. Действительно серьезно… Кстати, Аир, ты видишь его?
— Она не может…
— Вижу… — неожиданно для себя и одновременно с Тагелем сказала она и протянула руку, указав на привлекшее ее внимание запястье.
— Она не может! — беспомощно повторил Тагель. — Он в защитной оболочке. — Он махнул рукой. — Тоже мне, защитная оболочка. Правильно показала.
И, подняв рукав, продемонстрировал что-то, плотно закутанное в тонкую серебряную фольгу ручной ковки, что-то похожее на широкий браслет.
Гердер повернул голову к Аир и уперся в нее тяжелым взглядом, который мог бы показаться одновременно и пронизывающим, и холодно любопытствующим.
— Я не вижу, на самом деле, — оправдывалась она перед ним. — Я просто почувствовала.
— Как бы там ни было, в способностях моей жены мы убедились, — отмахнулся Хельд. — Я, впрочем, уже говорил. Давай сюда, Тагель.
Смуглый рейнджер аккуратно развернул фольгу и подал предводителю изящное украшение — двойная полоса цепочки и подвеска, — которое можно было носить и на шее, и на руке. Хельд повертел, показал супруге — для нее этот предмет мягко и очень приятно искрился голубоватым и синим — и повесил на шею.
— Ладно, что ему нужно?
— Книги. Он не сказал, сколько штук, объяснил, что не знает. Он сказал, они все большие, тяжелые, переплетены в черную кожу с серебряной оковкой и помечены знаком пирамидки. И даже нарисовал ее, будто я не знаю, как пирамидка выглядит…
— Не отвлекайся.
— Да. Сказал, они содержались в столичной библиотеке. Нарисовал приблизительный план и предупредил, что идти надо прямо к библиотеке, по столице не гулять, поскольку там фон очень сильный, ни на что не похожий, и можно быстро свихнуться, заблудиться, словом, там и остаться. Идти прямо туда, не сворачивать, а потом быстро обратно. Он сказал, что от фона будет плохо, можно даже заболеть, но пообещал, что поможет избавиться от этого, обязательно, и всех вылечит, когда мы вернемся. Он из сильных.