Мэтт беспокойно поерзал в кресле.
– Вы сами сказали, сэр: слухи, всего лишь слухи.
– Надеюсь, искренне надеюсь. Ты у меня лучший следователь. Да что там, лучший старший инспектор в Фенфлитском полицейском участке за долгие годы. Тебе не кажется, что об этом деле давно пора забыть? – Суперинтендант уставился на Мэтта через стол. – Готов поручиться, ты ту старую папку последний раз открывал самое большее месяц назад, так ведь?
– Дело не закрыто, сэр.
– И не будет до тех пор, пока мы не выясним, кто убийца. Слушай, в деле три трупа! Никто не посмеет нас обвинить, что мы о нем забыли. Однако следует помнить и о приоритетах, а дело это, во-первых, за два десятка лет никуда не продвинулось, во-вторых, после смерти главного подозреваемого убийства прекратились. Никому из нас не наплевать; вопрос лишь в том, под каким углом смотришь.
Начальник сверлил Мэтта взглядом.
– Сэр, полицейской чуйке вы доверяете? Поскольку у меня предчувствия на этот счет самые дурные.
Суперинтендант покрутил руками в воздухе.
– В обычной ситуации и с любым другим полицейским – доверяю. Когда речь о тебе и твоей треклятой навязчивой идее, то разве что готов принять во внимание, и то со всем возможным скепсисом.
Мэтт понял, что вот он, шанс, и не стал его упускать.
– Посмотрите на картинку, сэр. Ну да, это фото, но распечатано, я думаю, на компьютере.
– И к чему ты клонишь? Во времена цифровой фотографии это вроде как норма?
– Когда произошли те убийства, о цифровой фотографии вообще мало кто слышал.
– Значит, фото недавнее.
– Оно старое, и, если я не ошибаюсь, сделано еще до убийства.
Суперинтендант наклонился вперед и внимательно уставился на удручающий пейзаж. Взгляд этот Мэтту был знаком. Бинго! У него получилось!
– Сэр, взгляните на дерево слева от мостика. Вон тот домик давно снесли, вся эта местность теперь птичий заповедник, однако мостик восстановлен, и дерево все еще рядом с ним – только сейчас гораздо выше.
– Ничего не значит. Сканируешь старое фото, потом печатаешь, большое дело! С этим даже моя жена справляется, а таких технофобов, как она, еще поискать.
– У кого могут оказаться старые фото места преступления?
– Да у кого угодно! У нас самих. У журналистов. В архивах, у местных жителей, у охотников за сенсациями, у…
– Но все они будут сделаны уже после убийства, сэр, ведь так?
Ответа не было. Редпат откинулся в кресле и вперил в Мэтта взгляд.
– А с какого, собственно, хрена ты решил, что снято еще до того, как место приобрело известность?
– Мы сломали перила, когда доставали тело Джейми из воды. Пришлось вызвать пожарных с резаками, чтобы перекусить колючую проволоку. Мостик и так-то еле держался… – Он поднял фото со стола. – На этом изображении мост не поврежден, мы с сержантом Моррисом его именно таким и застали.
Суперинтендант Редпат закрыл глаза и испустил глубокий вздох:
– И у кого, спрашивается, могла оказаться фотография места преступления еще до убийства?
Мэтт тоже вздохнул – с облегчением.
– Вот и я про то же, сэр.
Суперинтендант откинулся в кресле и негромко выругался.
– Ладно. Можешь отнести фото и оба конверта криминалистам. Только не устраивай балаган.
– Спасибо, сэр. И еще, я вот что хотел сказать… – Мэтт решил пойти ва-банк. – Мы прямо сейчас не слишком-то загружены. Может, наша группа потихоньку займется расследованием?
– Господи, что еще ты там собрался расследовать? Я по-прежнему полагаю, что тебя дразнит какой-то хитрожопый урод. Сам знаешь, «Баллард собирается на пенсию, давай-ка напомним ему, как он облажался».
Мэтт пожал плечами. Время, чтобы настаивать, было совсем неподходящее.
– Вероятно, вы правы, сэр. Хотелось бы надеяться. – Он встал и аккуратно поднял фотографию. – Спасибо. Отнесу ее в лабораторию. Если они что-то обнаружат, я вам сообщу.
Закрывая за собой дверь, он бросил взгляд через плечо – начальник задумчиво смотрел ему вслед.
В общей комнате Джейсон просматривал на компьютере дело местного автомобильного воришки. Как ни пытался он сосредоточиться, мысли постоянно возвращались к зловещему фото, которое пришло его шефу.
– Принести вам кофе, сэр?
Подняв голову, он обнаружил, что ему улыбается констебль Годдард.
– Спасибо, Джемма. Черный, двойной крепости, без сахара, пожалуйста.
– Ого! Да вы герой! Надеюсь, вы отдаете себе отчет, что речь о кофе Фенфлитского полицейского участка, не об арабике тонкого помола?