- Я их нарочно сохранил... Вроде как улики. Может, они помогут вам разобраться, что я натворил и что вообще со мной происходит.
Бобби взял рубашку и пакетик с песком, повертел в руках и положил на стол.
Джулия заметила, что рубашка не просто обрызгана, а прямо-таки пропиталась кровью. Пятна высохли, побурели, материя загрубела.
- Так, значит, в четверг днем вы были в мотеле, - напомнил Бобби. Поллард кивнул.
- Вечером ничего такого не случилось. Сходил в кино. Смотрел без всякого интереса. Потом немного поездил на машине. Я тогда страшно устал, будто и не спал вовсе. А лег вздремнуть - не спится, и все. Боюсь уснуть. На следующий день перебрался в другой мотель.
- И когда же вам наконец удалось поспать? - спросила Джулия.
- На другой день. Вечером.
- То есть в пятницу, так?
- Вот-вот. Я, чтобы не заснуть, напился кофе. Сидел у стойки в ресторанчике при мотеле и пил чашку за чашкой, пока в глазах все не поплыло. Надо, думаю, остановиться, а то в желудке жжение. Вернулся в комнату. Только меня начнет в сон клонить - сразу выхожу проветриться. Но толку никакого. Нельзя же совсем без сна. Чувствую - плохо мое дело. Часов эдак около восьми лег и тут же уснул. Проснулся на другой день, в половине шестого утра.
- В субботу, значит.
- Да.
- На этот раз без приключений? - спросил Бобби.
- По крайней мере, обошлось без крови. Но и тут не слава богу.
Он умолк. Бобби и Джулия ждали.
Поллард облизнул губы и кивнул, словно набравшись решимости продолжать рассказ.
- Понимаете, я лег в постель в одних трусах, а проснулся одетый.
- Выходит, во сне вы встали и оделись? - уточнила Джулия.
- Только на мне была какая-то незнакомая одежда. Джулия вытаращила глаза.
- Простите, как?
- Это была не та одежда, в которой я очнулся в переулке, и не та, которую я купил в четверг.
- А чья же? - удивился Бобби.
- Наверное, все-таки моя. Не может быть, чтобы с чужого плеча, уж больно хорошо она на мне сидела. Даже туфли впору. Если она чужая, то почему она так здорово подходит по размеру?
Бобби соскочил со стола и стал расхаживать по комнате.
- Что же это получается? Вы, значит, вышли из мотеля в нижнем белье, отправились в магазин, купили одежду, и никто вас не остановил и даже не поинтересовался, чего это вы разгуливаете по улицам в таком виде?
Поллард покачал головой:
- Не знаю.
В разговор снова вмешался Клинт Карагиозис:
- Вероятно, он во сне оделся, вышел из мотеля, купил другую одежду и переоделся.
- Но зачем? - недоумевала Джулия. Клинт пожал плечами.
- Я просто прикидываю, как это могло получиться.
- Мистер Поллард, - сказал Бобби, - а сами-то вы как считаете, для чего вам это понадобилось?
- Не знаю. - Поллард так часто произносил эти два слова, что они, казалось, истерлись от слишком частого употребления: каждое следующее "не знаю" звучало все тише и невнятнее. - По-моему, все было не так. Слишком не правдоподобно. И потом, я заснул уже после восьми. Когда бы я успел пойти и купить одежду? Магазины-то уже закрывались.
- Некоторые работают до десяти, - сообщил Клинт.
- Все равно времени оставалось мало, - признал Бобби.
- Вряд ли я забрался в магазин после закрытия, - рассуждал Фрэнк. - И не украл же я эту одежду. Я вроде не вор.
- Мы знаем, что вы не вор, - успокоил его Бобби.
- Ну, этого мы, положим, еще не знаем, - оборвала мужа Джулия-Бобби и Клинт изумленно воззрились на нее. Поллард молча разглядывал исцарапанные руки. От робости или растерянности он не решался и слова сказать в свою защиту.
Джулия прикусила язык. Какая же она грубиянка!
Какие у нее основания сомневаться в его честности? Ляпнула, не подумав. Они ведь ничего о Полларде не знают. Черт, но если он говорит правду, то он и сам ничего о себе не знает.
- Послушайте, - начала Джулия, - купил, украл - не имеет значения. Для меня и то и другое сомнительно. Если события действительно разворачивались так, как рассказывает мистер Поллард, то оба объяснения никуда не годятся. Человек во сне идет в магазин и покупает новую одежду. И чтобы он при этом не проснулся? Или чтобы другие не заметили, что он спит? Да быть такого не может! Ни за что не поверю! Я не так уж много знаю о сомнамбулизме, но не сомневаюсь: если мы обратимся к специалистам, они подтвердят, что это невозможно.
- Одежда - это еще не все, - перебил Клинт.
- Да, не все, - подтвердил Поллард. - Когда я проснулся, рядом на постели лежал большой бумажный пакет. В такие продавцы в магазине кладут покупки, если вы не хотите брать полиэтиленовый. Заглянул я в пакет, а там.., деньги. Снова деньги.
- Сколько? - спросил Бобби.
- Не знаю. Много.
- Вы не пересчитывали?
- Они сейчас в мотеле, где я остановился. Это другой мотель. Я все время переезжаю с места на место. Так спокойнее. Хотите - потом посчитайте. Я пробовал, но, кажется, разучился. Да-да. Звучит нелепо, но так оно и есть... Сложение у меня уже не получается. Как ни бился, но.., цифры для меня теперь пустой звук. - Поллард опустил голову и закрыл лицо руками. - Сперва память отшибло. Теперь простые вещи забываю, разучился считать. Я прямо.., разваливаюсь на глазах.., рассыпаюсь. Скоро от меня ничего не останется, разве что тело. А от разума.., ничего.
- До этого не дойдет, Фрэнк. Мы не допустим, - пообещал Бобби. - Мы обязательно выясним, кто вы и что с вами стряслось.
- Бобби, - одернула Джулия.
- Что? - Бобби сверкнул глуповатой улыбкой. Джулия встала из-за стола и направилась в туалет.
- Господи ты боже мой, - вздохнул Бобби и поплелся за ней.
Закрыв дверь и включив вентилятор, он зашептал:
- Джулия, мы просто обязаны помочь бедолаге.
- У этого человека все признаки сумеречного состояния. Он совершает все эти действия в помрачении. Просыпается среди ночи и делает все, что взбредет ему в голову. Но он не лунатик. Его сознание бодрствует. Украдет, убьет, а утром ничего не помнит.
- Я совершенно уверен, что у него на руках была его же собственная кровь. Пусть у него сумеречное состояние, помрачения, но он не убийца. На что спорим?
- Скажи еще, что он не вор. Просыпается в обнимку с полным пакетом денег, не знает, откуда они взялись, - и не вор? Или, по-твоему, он их печатает, когда у него провалы в памяти? Ах да, это же невозможно: такой симпатяга - и вдруг фальшивомонетчик.
- Но, послушай, надо же и чутью доверять. А я печенкой чую: Фрэнк честный малый. Вот и Клинт так считает.
- Известное дело: греки народ компанейский, готовы водить дружбу с каждым встречным и поперечным.
- Это Клинт - компанейский грек? Может, ты про другого Клинта? Не про того, который Карагиозис? Не про парня, который словно отлит из бетона и улыбается не чаще, чем индеец на вывеске табачной лавки?
. В туалете горел нестерпимо яркий свет. Он отражался в зеркале. Белизна мойки, стен, керамических плиток резала глаза. А тут еще Бобби, который дружелюбно, но решительно гнет свою линию. У Джулии разболелась голова.
- Полларда в самом деле жаль, - призналась она.
- Ну так давай вернемся и дослушаем его рассказ.
- Хорошо. Только не суйся ты со своими обещаниями раньше времени. Договорились?
Они вернулись в комнату.
Небо уже не походило на лист холодного, местами обожженного металла. Оно потемнело, плавилось, клубилось. Внизу веял тихий бриз, но наверху, как видно, хозяйничали неистовые ветры: со стороны океана наползала плотная черная туча.
Тени так и льнули к углам, как металлические опилки к магниту. Джулия потянулась было к выключателю, чтобы зажечь общий свет, но поймала взгляд Бобби, который откровенно наслаждался мягким блеском полированных медных ламп, любовался, как лоснятся в теплом маслянистом свете приставные столики по сторонам дивана и журнальный столик. Джулия оставила выключатель в покое.