Она уселась на прежнее место, а Бобби снова примостился на столе и заболтал ногами. Клинт включил магнитофон. Фрэнк.., мистер Поллард, поправилась Джулия, - прежде чем вы продолжите свою историю, мне надо задать вам несколько вопросов. Итак, несмотря на кровь и царапины, вы считаете, что не способны поднять руку на другого.
- Верно. Только если придется защищаться.
- И на воровство вы тоже не способны.
- Нет... По-моему, не способен.
- Тогда почему вы не обратитесь за помощью в полицию?
Поллард молчал. Он вцепился в раскрытую сумку на коленях и смотрел в нее, словно Джулия обращалась к нему изнутри.
- Если вы действительно во всех отношениях чисты перед законом, то полиция гораздо успешнее поможет вам выяснить, кто вы такой и кто вас преследует. Знаете, что мне кажется? По-моему, вы не так уж и уверены в своей невиновности. Вы можете запросто завести машину без ключа. В сущности, с этим справится всякий, кто более или менее разбирается в автомобиле, и все же такой навык вызывает подозрения. К тому же еще эти деньги... Вы не помните, чтобы совершали преступление, но в душе сомневаетесь: а вдруг совершал? Вот вы и не решаетесь пойти в полицию.
- Отчасти так, - согласился Поллард.
- Надеюсь, вы понимаете, что, если мы возьмемся за ваше дело и в ходе расследования обнаружим изобличающие вас улики, нам придется сообщить в полицию?
- Конечно, понимаю. Да ведь, обратись я сперва в полицию, они бы и не подумали распутывать эту историю. Я еще и рассказывать не кончу, а меня уже в чем-нибудь обвинят.
- Мы не такие, - сказал Бобби и, повернувшись, многозначительно посмотрел на Джулию.
- Станут они мне помогать, как же, - продолжал Поллард. - Пришьют какое-нибудь недавнее дело - и вся помощь.
- Что вы, полиция так не поступает, - заверила Джулия.
- Еще как поступает, - коварно возразил Бобби. Он спрыгнул со стола и начал прохаживаться взад-вперед между портретами дяди Скруджа и Микки Мауса. Ты что, детективы по телевизору не смотришь? Не читала Хэммета, Чандлера?
- Мистер Поллард, - сказала Джулия, - когда-то я сама работала в полиции...
- Вот и выходит, что я прав, - подхватил Бобби. - Фрэнк, если бы вы сунулись в полицию, вас бы уже давно задержали, осудили и закатали на тысячу лет.
- Есть и другая причина, по которой я не могу обратиться в полицию, поважнее. Боюсь огласки. Не дай бог, пронюхают журналисты и растрезвонят на весь свет про бедняжку, у которого денег невпроворот и нелады с памятью. Тогда он меня запросто отыщет.
- Кто он? - удивился Бобби.
- Тот, кто за мной гонялся в ту ночь.
- Вы так говорите, будто помните его имя. Будто вы этого человека знаете.
- Не знаю я его. Я даже не уверен, человек ли он.
Но если ему станет известно, где я, придется снова от него удирать. Лучше затаиться.
- Я переверну кассету, - остановил его Клинт. Пока Клинт возился с магнитофоном, все молчали. Было только три часа дня, но комнату заволакивали сумерки, неотличимые от вечерних. Бриз крепчал, силясь сравняться с буйным ветром, который нагонял тучи в вышине. С запада хлынул зыбкий туман. Обычно неспешный, сейчас он стремительно накатывал на город, клубясь и клокоча, лился, как расплавленный припой в пространство между землей и грозовыми тучами.
Клинт снова включил магнитофон.
- Что дальше, Фрэнк? - спросила Джулия. - Вы проснулись в субботу утром, в новой одежде, увидели на кровати пакет с деньгами, а потом? Тем дело и кончилось?
- Нет, не кончилось. - Фрэнк поднял голову и устремил взгляд не на Джулию, а за окно, где сгущалась непогода. Казалось, взгляд его блуждает где-то далеко за пределами Лагуна-Бич. - Не кончилось и, возможно, не кончится никогда.
Из второй сумки, где лежала пропитанная кровью рубашка и остатки черного песка, он достал стеклянную банку, в каких обычно консервируют овощи и фрукты. Массивная стеклянная откидная крышка прочно сидела на ней благодаря резиновому уплотнителю. В банке тускло посверкивали необработанные камни, похожие на драгоценные. Попадались камешки поглаже, они блестели и переливались. отошел подальше, будто ползучее чудище может каждую секунду прокусить стекло и броситься на него.
Джулия взяла банку в руки и повернула, чтобы разглядеть голову жука. Черная лоснящаяся голова размером со сливу была наполовину скрыта под панцирем. По сторонам головы виднелись желтые мутные фасеточные глазки. Под ними - еще одна пара глаз, раза в три меньше, голубые, с красноватым отливом. Крошечные дырочки на голове складывались в причудливый узор, в трех местах топорщились пучки шелковистых волосков, кое-где торчали колючие шипы. Если не считать их, кошмарная головка была гладкой, блестящей. Рот - круглое отверстие, в котором кольцами шли ряды маленьких, но острых зубов, - был сейчас открыт.
Еще раз бросив взгляд на жука, Фрэнк вздохнул:
- Хоть я в этой истории ни черта не понимаю, но в одном убежден: я лопал в беду. Да еще в какую беду. Страшно Бобби вздрогнул.
- Беда, - задумчиво повторил он, как бы разговаривая сам с собой.
Джулия поставила банку на стол и объявила:
- Фрэнк, мы займемся вашим делом.
- Вот и отлично, - произнес Клинт и выключил магнитофон.
Бобби повернулся от стола и двинулся к уборной, бросив на ходу:
- Джулия, можно тебя на пару слов?
Они уже третий раз за день уединялись в туалете. Бобби снова закрыл дверь и включил вентилятор.
Лицо его стало совсем серым, теперь оно напоминало детальный карандашный портрет, даже веснушки поблекли. Обычно веселые голубые глаза смотрели невесело.
- Ты спятила? - напустился он на Джулию. - Зачем ты сказала, что мы возьмемся за это дело? Джулия уставилась на него в изумлении.
- Ты же сам хотел!
- Ничего подобного.
- Вот как? Значит, я ослышалась. Сера набилась в уши. Прямо не сера, а цемент.
- Этот тип сумасшедший! С ним лучше не связываться.
- Надо мне сходить к врачу, пусть прочистит уши.
- Все его небылицы...
Джулия подняла руку, оборвав мужа на полуслове. Опомнись, Бобби. Жук - не выдумка. Откуда он взялся? Я такого даже на картинках не видела.
- А деньги? Он же наверняка их украл.
- Фрэнк не вор.
- Что? Кто тебе сказал? Господь бог? Больше некому. Ведь Поллард у нас и часа не пробыл.
- Ты прав, - согласилась Джулия. - Мне сказал господь бог. А я привыкла его слушаться. Потому что ослушников он наказывает - насылает на них стаи саранчи или спалит волосы молнией. Послушай, Фрэнк такой несчастный, такой беззащитный. Мне его жаль, понимаешь?
Закусив губу, Бобби пристально разглядывал жену.
Наконец он произнес:
- Видишь ли, нам так хорошо работается вместе, потому что мы друг друга прекрасно дополняем. Что не дается мне, легко дается тебе, с чем не справляешься ты, с тем легко справляюсь я. Мы во многом несхожи, но потому нас и тянет друг к другу, как разные полюса магнита.
- К чему ты это?
- Вот и в работе у нас разные побуждения. Мне нравится помогать людям, которые ни за что ни про что попадают в переплет. Люблю, когда добро торжествует. Фразочка прямо как из комикса, но я от чистого сердца. А тобой движет желание искоренять зло. Да нет, мне тоже приятно, когда какому-нибудь мерзавцу дадут по шапке и заставят плакать горючими слезами. Но для меня это не так важно, как для тебя. И ты тоже с радостью помогаешь невинным, попавшим в беду, но у тебя это на втором плане, главное - кого-нибудь прищучить. Наверно, так ты даешь выход своей ярости, которую вызвало убийство матери.
- Бобби, если мне вздумается разобраться в своих мыслях и чувствах, я буду искать помощи в кабинете психоаналитика, а не в сортире.