— Фрау ван Хенгелер, комиссар!
Они как раз вошли в холл, когда Хайде вернулась на место.
— Добрый вечер, Хайде, — сказал комиссар. — Что, в доме никого?
— Не совсем так, — сказала Хайде. — Фрау ван Хенгелер наверху. Полковник отправился к Дорумской впадине. Он, должно быть, сейчас подойдет.
— А новые гости?
— Какие новые гости?
— К вам ведь прибыли два господина из Гамбурга. Один вчера вечером, другой сегодня после полудня.
Хайде покачала головой.
— Нет. Ошибаетесь.
— Но, Хайде, именно потому мы и приехали сюда.
— Тем не менее вы ошибаетесь, господин комиссар. Мы никого больше не принимаем. Послезавтра пансион закрывается. Да, собственно, никто и не спрашивал комнату.
Кеттерле взглянул на Хорншу.
— В деревне есть гостиница?
— Да. «Белый всадник». Может, ваши друзья там?
— Друзья — это хорошо, — пробормотал Кеттерле. — Хорншу, а не прокатиться ли вам в гостиницу «Белый всадник»?
Но Хорншу больше не нужно было никуда уезжать. С ребристой клинкерной мостовой послышался звук шагов, стеклянная дверь распахнулась, и в дом вошел доктор Реймар Брабендер собственной персоной. На нем была тирольская шляпа с пером, концы шарфа торчали наружу, в руке сигарета. При виде комиссара он остолбенел, рука с сигаретой бессильно повисла. Вслед за доктором появился Брацелес.
— Вы? — спросил Реймар Брабендер.
— Да, я. Быстро мы подъехали, не так ли, доктор?
— Этого я предположить не мог, — пробормотал он.
— Я догадался, — сказал Кеттерле. — После того, как позвонил вашему свояку.
— Привет! Ну, как успехи, комиссар? — гаркнул красный, как рак, полковник Шлиске, стягивая с шеи шарф. — Весьма запутанное дельце, верно?
— Стало быть, вы благополучно добрались, полковник Шлиске? — сказал Кеттерле. — Это радует.
— Как бы там ни было, я прошагал тридцать километров, — проорал полковник, — а это способствует появлению аппетита. Послушайте, Вилли, уже четверть седьмого.
— Вы все будете здесь ужинать? — спросила Виллемина ван Хенгелер. — Боюсь, тогда придется еще раз топить плиту. Хайде…
— Думаю, кое у кого не будет в этот вечер аппетита, — сказал Кеттерле. — Добрый вечер, фрау ван Хенгелер. Извините, что мы опять доставляем вам хлопоты…
— Это в вашем духе, — сказал Ханс-Пауль Брацелес, расстегивая кожаный пояс своего толстого пальто. — И почему только вы во все суете нос? Реймар абсолютно вне подозрений.
— Вы так полагаете? — спросил комиссар. — А почему, вы думаете, мы проехали сто сорок километров по такому туману? Чтобы совать нос в чужие дела? Я понимаю ваше волнение, Брацелес. Но мы здесь для того, чтобы восстановить, как произошло убийство.
Брацелес заметил Хорншу, который стоял в дверях, держа руки в карманах. До него начало доходить. Полковник тоже кое-что понял.
— Все так серьезно? — спросил он, и взгляд его забегал по присутствующим.
— Кто эти господа? — спросила фрау ван Хенгелер, неприязненно рассматривая Брабендера и Брацелеса.
— Ах да, извините, — сказал Кеттерле, — я думал, вы уже встречались. Доктор Брабендер и Ханс-Пауль Брацелес, зятья покойного сенатора.
— Как это — восстановить? — спросил вдруг полковник Шлиске. Он сцепил замерзшие пальцы так, что суставы хрустнули.
— В воскресенье утром я уже объяснил вам, что, если в самом деле вы хотите узнать, что здесь произошло, отвечать на вопросы должны вы, а не я. Помните?
— Да, — сказал полковник обиженно.
— Так вот, если хотите осмотреть место преступления…
— Как, прямо сейчас, среди ночи? — спросила Вилли ван Хенгелер удивленно.
— Тысяча чертей, — сказал полковник и начал снова заматываться шарфом.
— Зачем вам шарф? — спросил комиссар. — Пошли.
Они проследовали через арки, мимо деревянного святого с протянутой рукой в заднюю часть дома.
Комната номер три не была заперта на ключ. Стремительно распахивая дверь, Кеттерле уже знал, что в комнате кто-то есть. Раздался шорох, сквозняк натянул портьеру.
— Оставайтесь на месте, Новотни. Это бесполезно, — услышали в коридоре голос комиссара.
Вспыхнул свет.
Новотни остановился как вкопанный возле двери в ванную, словно наткнувшись на невидимую стену.