Однако в целом Лизавета была настроена оптимистично: энтузиазм Яна передался и ей, так что она горела желанием отыскать Кузнечика и провести подле него много приятных часов.
Автомобиль вырулил за пределы деревни и покатил в сторону леса. Дорога вела в глушь, в противоположную от районного центра и всей цивилизации сторону, делаясь по мере удаления от Липницы все уже, хуже, непроходимее.
Придорожные кусты сжимали дорогу с обеих сторон, а когда машина въехала в лес, ветви деревьев нависали над нею, так что Яну и Лизавете казалось, что они очутились в тоннеле.
Но какая-никакая, а дорога имелась, и Лизавета спросила, куда она ведет.
Ян, не поворачиваясь к жене, ответил:
– Дальше поселок есть. Заброшенный. В советское время то ли производство какое-то было, то ли добывали что, точно не знаю. Потом перестройка началась, многие предприятия закрылись, сама понимаешь. И там тоже все остановилось, работы не стало, поселок опустел, люди ушли. С той поры никто в поселке не живет, а дорога заросла.
Лизавета была не из тех людей, которых манила романтика заброшек и покинутых мест. Она не понимала, что некоторые находят в том, чтобы лазать по оставленным людьми строениям: на нее саму они наводили жуть. Потом Лизавете вспомнился недавний разговор, и она спросила:
– Это и есть та история, про которую ты говорил?
– Почти.
– То есть?
Он побарабанил пальцами по рулю.
– Мужики говорили, в начале девяностых, когда поселок еще был обитаемый, один из жителей с катушек слетел и… Кучу народу положил. А когда убийцу стали спрашивать, почему он это сделал, он отвечал, дескать, это были не люди, а чудовища, он должен был их перебить, а то они бы вырвались в большой мир. Вроде как голос ему был. Или явление кого-то там.
Лизавета потрясенно уставилась на мужа.
– Янчик, солнце мое, скажи, а ты всерьез думал, что этот кошмар покажется мне увлекательным? Что мне приятно будет нервишки пощекотать, послушать это в ночи, сидя возле костра, рядом с местом преступления?
– Перестань, не начинай, пожалуйста! Ничего не рядом. Мы будем совсем в другой стороне.
– Я ненавижу эту оккультную чушь, эти стивенкинговские ужасы, ты же прекрасно знаешь! – продолжала кипеть Лизавета.
– Кинг тут с какого боку? Тот чел просто психом был, ясно же. А еще есть версия, что все дело во вредном производстве, в излучении каком-нибудь, от которого у рабочих в голове мутилось. Предприятие, может, потому и закрыли в итоге, что оно наносило вред здоровью людей.
– Час от часу не легче.
– Это же интересно. По меньше мере, нетривиально. У тебя совершенно атрофирован здоровый авантюризм, – грустно сказал Ян.
– Зато у тебя его в избытке. Причем нездорового.
Лизавета уже остыла. Обычные байки, еще и давнишние. Но все же оказаться близ того места не хотелось.
– Мы через поселок этот должны проехать? – недовольно спросила она.
– Не волнуйся, этого в планах нет. Мне сказали, с правой стороны дороги будет огромное дерево. Мимо не проедем, оно бросается в глаза. Возле него можно оставить машину, а дальше пойти пешком. У меня есть навигатор, уже заданы координаты Кузнечика. Мы спокойненько до него доберемся.
– Как-то все это… – Лизавета не могла объяснить, что, собственно, ее тревожит, и умолкла.
– Беспокоиться не о чем. К этому водопаду люди часто ходят, мне фотки показывали. Он в противоположной стороне от заброшенного поселка.
– Они-то ходят, потому что местные. Знают эти места. А мы с тобой городские и….
– И у нас навигатор. – Судя по тону, Ян стал терять терпение, и Лизавета сочла за благо не наседать.
К тому же они увидели то самое дерево, возле которого им надлежало оставить машину.
– Настоящий исполин! – восхитился Ян.
– Скорее, монстр, – отозвалась Лизавета. Дерево показалось ей зловещим.
Действительно, оно было очень толстым: если бы Лизавета и Ян встали и обхватили ствол, то, наверное, размаха их рук не достало бы, чтобы его обнять. Кора гиганта была белой.
– Это платан? – предположил Ян. Он не был уверен, растут ли здесь платаны. Лизавета тоже этого не знала.
Припарковать автомобиль труда не составило: коллега Яна не соврал, возле дерева имелась небольшая площадка.
– Мы оставим, а дружки твоего знакомого придут и угонят машину, – сказала Лизавета. – Может, он тебя специально для этого сюда и заманил.
– Это паранойя в тяжелой форме, – усмехнулся Ян. – Васечкину (я тебе не говорил, какая у него фамилия?) еще предстоит до конца сентября работать на нашу фирму и зарплату получать. Он бы так не подставился.