Борис смотрел на стоящую возле дома бабушку и думал о том, что сейчас это точно она. В старой квартире, в поселке, обитала злобная сущность, прикинувшаяся шаманкой Дарьей, но здесь все было по-другому.
Он вглядывался в родное лицо, не воспринимая, что говорят новые знакомые, слушал успокаивающий, чуть надтреснутый, глуховатый бабушкин голос, наполнивший все его существо.
Бабушка подтвердила то, что Борис и сам понял: она пришла когда-то к этим домам, чтобы все исправить, и по сей день остается здесь. Хотя давно стала другой. Бабушка плавно повела рукой, подзывая его. Всех их.
Он отвлекся, отвечая на вопрос Кати, а когда снова поглядел на то место, где стояла бабушка, ее уже не было. Но это не имело значения.
– Нам нужно туда, – сказал Борис, делая шаг к домам-ловушкам.
Роман и Катя хотели пойти следом, но мать девочки взяла ее за руку.
– Нет, постойте! Там опасно! Мы не должны…
– Мы за этим и пришли, – спокойно сказал Ян. – Сделать что-то. Помочь.
– Но он же сам ничего не знает, он признался, – не уступала Зинаида.
Время уходило. А ведь его было совсем мало! Бабушка сказала Борису, что с тех пор, как эти люди уехали из деревни, там погибли еще четверо. И сгорел еще один дом.
– Я думал, что не знаю, но все изменилось.
«Как им сказать?»
«Лучше всегда говорить правду», – ответила бабушка.
– Я слышу голос бабушки. Она говорит, нам нужно войти в дома.
– Слышать голоса – нездоровый признак, – сказала Зинаида. Хотела произнести эти слова колко, а получилось жалобно.
– Возможно. Но сейчас голос моей бабушки-шаманки – все, что у нас есть, – мягко проговорил Борис. – Стоит прислушаться, поверьте.
Больше никто не возражал.
Вблизи домов-ловушек запах бензина был одуряющим, и Борис снова подумал, каких бед он мог натворить.
– В какой дом из трех нам нужно? – спросил Ян.
– Во все сразу, – ответил Борис. – Мы здесь не случайно. Если и были сомнения, то теперь их нет.
– Поясните. – Ян приподнял бровь.
– Нас ведь шестеро, – пояснил Борис.
– Как шаманов, их было столько же! – догадалась Лизавета. – Баба Лена говорила!
– Какое нам до них дело? Они были шаманы, а мы… нам зачем туда? – снова занервничала Зинаида.
На этот раз Борис не стал ее успокаивать: времени оставалось все меньше.
– Нужно разделиться: в каждый дом должны войти двое.
– А там? Войдем мы – и что нам делать? – спросила Лизавета.
– Вы поймете. – Борис помолчал пару секунд, думая, говорить ли правду, и решил сказать. – Пока не знаю, не понимаю всего. Я обычный человек, нет у меня, как бабушка говорила, Знания. При этом прошу довериться мне… Полный бред, да?! Понимаю, вам непросто, я показал себя полным психом.
– Мы пойдем с Лизаветой, я жену одну не оставлю, – сказал Ян, давая понять, что дискуссия окончена, он готов действовать.
– А я не могу оставить ни дочь, ни племянника!
– Вы идите с Катей, я – с Ромой. Не волнуйтесь за него. Роман, ты как? Идешь?
Мальчик не колебался ни секунды, и они быстро пошли к ближайшему дому. Борис видел, что две другие пары людей направились к дверям соседних строений.
– Тетя Зина не видела чудовищ. Но она начнет их видеть, когда войдет? – спросил Роман.
Борис задумался.
– Наверное. Полагаю, начнет.
Они подошли к двери.
– А еще интересно, пропадет ли эта способность потом, когда мы выйдем.
«Выйти бы», – подумал Борис.
Дверь в шаманский дом была плотно прикрыта, ручки не имелось. Борис не мог вспомнить, была ли она в прошлый раз, однако вопросом, как они станут открывать дверь, задаться не успел: стоило коснуться деревянной поверхности, как дверь приоткрылась.
– Я первый, не отставай, – сказал он, удивляясь, как невозмутимо это прозвучало.
– Хорошо.
Воздух в доме был сухой, словно бы наполненный озоном и пропитанный запахом, вызывающим в памяти кабинет физиотерапии, куда маленького Бориса водили прогревать горло.
В углах застыла густая, как сметана, болотная тьма. Борис хотел спросить у Романа, нет ли у него фонарика, досадуя на себя, что не подумал об этом, но тут прямо перед ними, в глубине дома, появилось свечение. Желтоватое, тусклое, похожее на свечное.
– Оно так далеко, – поразился Рома, – но ведь дом маленький!
– Это дом-ловушка, помнишь? Все не такое, как могло казаться снаружи.
Они говорили тихо, но эхо усиливало голоса. Ощущение создавалось такое, словно они не в деревянном доме, а в пещере с каменными сводами или в здании с высоченным потолком.