– Что может решиться за три дня? – помрачнел Коломенский, – Если предприятие в яме, то надо начинать процедуру банкротства.
– Это уже не твои заботы, – грубо ответил Шепетельников. – Свои деньги ты получишь.
– Хм… Сто.
– Что «сто»?
– Сотня тысяч.
– Не борзей, Степан, – Шепетельников обволок его лютой ненавистью.
– За работу и молчание – сто тысяч. Причем шестьдесят две вы мне и так должны, так что считайте, вы еще экономите. Иначе я сейчас ухожу домой, а завтра прямо с утра рассказываю все рабочим.
Шепетельников резко отвернулся и долго разглядывал поддон кухонных дверей модели «Аурелия-1» и «Аурелия-4», приглядываясь будто к только ему видимым дефектам покраски, но Степан Коломенский прекрасно знал, что двери выкрашены правильно и на каждой из них на нижней кромке стояла печать ОТК, разрешающая вывозить поддон на упаковку и на склад.
– Начинай, – велел генеральный директор, не оборачиваясь. – Деньги будут.
И Коломенский принялся за работу, чего время-то тянуть? Степан Михайлович надеялся, что во время работы генеральный директор не станет его нервировать и догадается покинуть лакокрасочный участок, но Даниил Даниилович Шепетельников, вопреки всем надеждам, остался с Коломенским, хоть и ошивался на некотором расстоянии и, слава богу, не лез с советами и упреками. Он просто стоял за спиной у главного инженера, держал руки глубоко в карманах и не спускал вооруженного квадратными очками взгляда с проделываемой работы. Коломенского это не могло не раздражать, но он постарался не думать о присутствии своего шефа, сосредоточиться на задании и делать его, не поворачиваясь и не отвлекаясь. Для приличия он попробовал завести с Шепетельниковым что-то типа легкой беседы на посторонние темы, только из этого ничего не вышло. Даниил Даниилович был скверным собеседником, не ответившим ни на один вопрос и чуть ли не вздрагивал от степиного голоса.
В конце концов Степан Михайлович плюнул на ошивающегося за его спиной генерального директора, прикусил язык и глубоко призадумался над тремя темами. Во-первых, он оказался весьма обескуражен положением вещей на предприятии, с которого ему теперь не остается ничего иного, как увольняться. Во-вторых, он лишний раз удостоверился, что Даниил Даниилович Шепетельников очень странный человек с подозрением на какое-то психическое отклонение помимо общеизвестной каждому рабочему социофобией. Потому что такой бредовый план, ни приводящий вообще ни к чему, мог разработать только полный кретин. Только вот заведующего производством Константина Олеговича Соломонова уж кем-кем, а кретином никак не назовешь. Значит, Соломонов спустил все на тормоза и или сам уже уволился или молчит, получив крупные откупные. А может, благодаря его любимом волшебному порошочку, находится в невменяемом состоянии и «как Вася на все согласен»?
И в-третьих: где ходит бригада приглашенных монтажников, которые, к слову сказать, вероятнее всего не согласяться делать такое задание даже за большое вознаграждение?
Степан Коломенский не догадывался о том, что никаких монтажников Шепетельников не вызывал.
А Даниил Даниилович не догадывался, что в цеху вообще есть кто-то помимо его самого и главного инженера.
08:08 – 08:26
Вокруг четырехстороннего фрезеровочного станка хороводили трое взрослых людей – Юрка Пятипальцев, Лева Нилепин и Август Дмитриев. В их задачу входило отключение станка от силового кабеля и от всех пневмошлангов и перестановка его на другое место. Сейчас станок находился почти у самого входа в цех и со всех сторон был огорожен хаотично стоящими поддонами с заготовками и полуготовыми изделиями. Четырехсторонный фрезеровочный станок предназначался для фрезеровки изделий и деталей, придавая им необходимую форму и размер. Четыре вращающихся головки с ножами обрабатывали проходящую через них деталь с четырех сторон придавая ей нужную форму, делая пазы и снимая лишние размеры. Этот станок был незаменим при производстве штапика, бруса для сборки и так называемых «стоевых» и «поперечек» – деталей похожих на доски с продольными пазами. Юрка Пятипальцев ежедневно в числе прочих настраивал и этот станок, ставя необходимые ножи под требуемые заявки и выставляя размеры, вплоть до десятых долей миллиметра. Двое молодых рабочих-станочников, обслуживающих конкретно четырехсторонный станок сегодня были на выходном и помогать наладчику не могли. Так что вместо них Пятипальцеву помогал рабочий с другого станка – Лева Нилепин, отсоединяя шланги и откручивая фиксирующие болты. Работа шла слажено, сложного ничего не было, через несколько минут работы, станок был отключен от пневмошланга. Пятипальцев и Нилепин, напевая какую-то незатейливую мелодию, откручивали рукава вытяжки, которых у этого станка было целых пять. Три уже были сняты, Юрий отвинчивал хомуты у четвертого.