«Я психоделическая среда.
Я транслятор.
Я оружие нападения и разрушения.
Я убью их прежде, чем они заставят меня убивать снова».
Андреас Лоу вытер окровавленную руку о бедро и засмеялся.
Безумие помиловало его. Оно вооружило его силой, которой у него никогда больше не будет. Оно даже вынудило его разорвать собственную плоть и кровью написать свой протест. Лоу прислонился ягодицами к полукруглому диванчику и уставился на дико наклоненные в разные стороны слова.
Панель в стене отошла в сторону. В помещение вошел генерал Сарк. Он был чрезвычайно бледен. Снаружи спорили и ругались друг с другом три медика в белых халатах с короткими рукавами.
Сарк глянул на кровавую надпись. Похоже, что смысл ее едва ли дошел до него. Он был чрезвычайно возбужден. «Сэр Роберт здесь», – сказал он.
Лоу облизал губы: «Чтобы наблюдать за лечением?»
«Здесь Сэр Роберт, – повторил Сарк с большей силой. – Времени на лечение больше нет».
Больше нет времени? Лоу хотелось смеяться.
Внезапно он понял, что эта победа была неполной.
Ему не стали «нравиться» руководители Группы Маяка, вопреки предсказаниям Сарка. Но Лоу все равно принадлежал Группе, пока омкью были заложниками Сарка.
Неудача оставила пагубный след на лице Сарка. В его здоровом глазу читалось обещание расплаты в будущем, мести более жестокой, чем любая из задуманных генералом прежде, за то, что Лоу победил Дом Успокоения.
Сарк крикнул медикам, все еще разглагольствующим в соседней комнате: «Принесите одежду! Господи, боже мой, вы что, не понимаете? Сэр Барон хочет видеть его немедленно!»
Сэр Роберт поворотом головы отметил приход Лоу. При этом он держал губами финик, посасывая его с влажным отрывистым звуком.
«Унх», – произнес он.
Лоу чувствовал себя неловко в грубом жакете и штанах неподходящего размера, которые ему дали. Вошел генерал Сарк. Он отпустил служащего Корпуса Мира, сопровождавшего Лоу в подъемном цилиндре. Дверь закрылась.
Толстяк снова был одет в белую парусину. Его пиджак скрывал пояс с моторчиками, поддерживающими живот. Но Лоу слышал их гудение. Сэр Роберт безразлично смотрел в окно.
Лоу почувствовал себя куском мяса, который оценивают по какой-то искусственной обезличенной мерке.
Сарк прочистил горло:
– Полукровке удалось бежать из Дома Успокоения…
– Бежать? Никто не может бежать из Дома Успокоения!
Сарк оттянул воротник.
– Он смог, сэр. Каким-то образом он применил свою силу. Однако его быстро вернули. После чего пытались применить новую, неавтоматизированную методику, которая, как мы надеемся, будет более эффективной.
Изогнутый мизинец вытащил кусочек финика из угла рта. Барон подхватил его языком и с отрывистым звуком всосал обратно.
– Я согласился использовать Дом Успокоения, так как ты заверил меня, что это будет способствовать более эффективному продвижению вперед планов нашей группы. Сейчас же я вижу, что результат отрицателен. На самом деле, ты был до такой степени занят неотступным следованием своему плану небольшой чистки мозгов, что даже не нашел времени подтвердить получение моих распоряжений.
Выпад попал в цель. Здоровый глаз Сарка потускнел от отчаяния. Сэр Роберт продолжал:
– Конечно же, на самом деле я не считал, что Дом Успокоения так уж необходим. В конце концов, генерал, твоей предосторожности – захвата варваров-заложников на Голозе – должно было быть достаточно, чтобы убедить это… существо отказаться от сопротивления. Я говорю, что я был против идеи с Домом Успокоения. Но я нахожу разумным предоставлять своим подчиненным определенную степень свободы действий. До тех пор, пока не окажутся некомпетентными.
Сарк не упустил значения последнего слова. Его нижняя губа дрогнула. Лоу, пожалуй, это нравилось. Он сказал: «Спросите его, почему он на самом деле вернул меня в Дом Успокоения?»
Барон повернул коричнево-красную голову: «Заткнись ты, дрянь».
Сэр Роберт провел ладонями по горе своего живота, разглаживая пиджак. «Лучше, чтобы ты контролировал его, Сарк. Если он попытается атаковать меня…»
Приподнято плечо Барона и землетрясение под белой парусиной красноречиво намекали, что первым, кто пострадает, будет Сарк.
Лоу, сглотнув, сказал: «Вопрос, Барон».
«Говори только тогда, когда к тебе обращаются!» – отрезал толстяк.
– Я буду говорить сейчас! Я ваша собственность только номинально. У меня есть кое-что, что нужно вам, а у вас есть что-то, что вынуждает меня торговаться с вами. Но я не плевок, на который можно наступить и растереть.
Колыхаясь, Барон повернулся к заходящему солнцу.
– Самонадеянно. Тебе передались эти мерзкие черты твоей расы.
– Что произошло с мисс Доборенко? Как вы заставили ее рассказать, что я улетел на Голоз?
Если Лоу ожидал гнева, то его не было. Сэр Роберт снова повернулся, изучая его с бесстрастным видом отчаявшегося родителя, пытающегося общаться со слабоумным ребенком.
– Как? Я просто сообщил ей, что не буду больше оплачивать ее кредитные счета, если она мне все не расскажет.
– Этого было бы недостаточно, чтобы заставить ее…
– Что ты понимаешь в этом, полукровка? Этого было вполне достаточно.
– Тогда зачем она помогала мне?
– Она была под влиянием наркотиков. В наркотическом загуле, – быстро сказал генерал.
– Совершенно верно, – согласился Сэр Роберт. – Маленькая невежественная сучка.
Сарк хихикнул.
– Будьте осторожны, сэр. Полукровка воображает, что нравится ей.
– Грязная мысль, – губы Барона скривились, – грязная.
– Я не верю вам, – настаивал Лоу. – Она бы…
– Замолчи!
Барон с шумом оттолкнулся одной рукой от кушетки, пытаясь подняться, но не удержал равновесия. Его огромная туша, опрокинулась. Сарк бросился вперед, чтобы помочь ему. Полы пиджака Барона разошлись. На поясе вокруг его живота Лоу увидел неистово вращающиеся лопасти моторов.
Барон поднялся и оттолкнул Сарка. Огромной рукой он обхватил шею Лоу.
«Ты выводишь меня из терпения, полукровка. Да, у тебя есть товар, который мне нужен. Определенные психические способности. Но жизнь тех птицелюдей на Голозе действительно в моих руках, и я лично отдам приказ уничтожить их, если ты позволишь себе еще одну такую выходку».
Он отпустил Лоу и вытер руки о белые штаны. «Я понятно изъяснился?»
Лоу кивнул, но подумал: «Следующая выходка будет именно той, которая убьет тебя».
Затем сила воли стала покидать его. В конечном счете он поверил в то, что Барон говорил о Бэт Доборенко. Ничего не оставалось, кроме как держаться за свою жизнь, чтобы уничтожить этих двоих. Убить, даже если – отравленная бесконтрольная мысль – даже, если его люди на Голозе погибнут.
Но это заставило его определиться. Он стоял, покорный, ожидая подходящего случая. Через секунду или две, когда Барон повернется спиной. От этой мысли у него звенело в ушах.
Ждать недолго. Совсем недолго.
– Унх, – Барон снова сел. – Сарк, если тебе не доложили, то знай, что «Левиафан», пришвартован на этой паршивой провинциальной площадке.
Искусственный глаз Сарка вспыхнул, когда он повернулся в сторону заходящего солнца.
– Ваш самый быстроходный корабль? Нет, сэр, никто не докладывал об этом, когда вы прибыли.
– Возникла необходимость в немедленных действиях. Ты следил за новостями?
– Только поверхностно, сэр.
– Необходимо запрограммировать это существо для его последней миссии, независимо от того, сработала или нет терапия Дома Успокоения. – Барон улыбнулся в первый раз искренней отеческой улыбкой. – Произошли кое-какие инциденты. Мегайорк, куда мы направляемся, переполнен горячими головами с обеих сторон.
– Мегайорк, сэр?
– Да. Сенатор Вистерлинг встречается с послом Хемкью в последней попытке составить предварительный проект договора, эта встреча широко освещается прессой. Сенатор планирует безотлагательно представить договор нашему Парламенту, пока вся система не настроилась против омкью, и пока не началась война.