– А что надо, что б такой не быть?
– Надо быть такой, какими не бывают другие.
Я, конечно, поняла, что он хотел сказать, но мне не хотелось льстить ему. Я засмеялась.
– Это что, сделать на башке настоящий железный ирокез?
Он тоже засмеялся:
– Тогда ты точно всех покоришь! Да тут вообще не в этом дело… Вот я тоже за что-то могу не понравиться…
Мне хотелось сказать, что он не может не понравиться, не зацепить, не очаровать. Но мне не хотелось льстить ему.
– Ты грубый.
– Не грубый, а прямой.
– Не прямой, а грубый…
– Пацан и должен быть таким. Да я не про то. Допустим, грубый. И кому-то могу за это не понравиться, но, если бы я предложил, ты бы пошла со мной по небу…
Конечно, пошла бы. Даже, если бы разлетелась вдребезги на миллион кусочков. Только с ним. В какой-то момент мне показалось, что сейчас он мне это предложит, но… Блин, да не хочет он со мной ничего! Он просто хочет потешить своё эго. Сидит дурочка, смотрит на него большими глазками. Счас! Чего захотел!
– Нет, конечно. Просто Вита сказала, что круто гулять по облакам. И ты подвернулся. Тогда мне было всё равно с кем.
– То есть, я тебе скажу: «Пошли со мной по облакам» И ты, можно подумать, откажешь?
– Ты сам сказал, что ходить по облакам невозможно.
– А ты сказала, что гулять по облакам возможно, потому что один мужик съел 18 хот-догов.
– Да я вообще не то сказала.
– Да нет, ты это и сказала.
– Чё ты гонишь? Я не то хотела…
– А так получилось, что ходить по облакам можно, потому что мужик съел 18 хот-догов…
Амо смеялся. А я его ненавидела. Он думает, раз такой красивый, раз девки вздыхают по нему, можно угорать над всеми, и всё тебе проститься… Урод.
– Да иди ты, – сказала я, встала и пошла.
Остаться гордою хватило сил. Ему сказала я: «Всего хорошего», а он прощения не попросил… Про меня сказано. Знаю, что буду жалеть. Знаю, что буду мучиться: «А он ведь мне предлагал, а вдруг бы… А ведь я ему нужна была…» Да всё это чушь! И не предлагал. И не вдруг. И не нужна. И не была нужна никогда. Он ведь прямым текстом сказал: «Ты – кто попало». Пройдя метров сто, я нашла в себе смелости оглянуться. Он не шёл за мной. И не думал идти. Он сидел на той же лавке и с кем-то разговаривал по телефону.
9.
На следующий день Злата со своим Владом заявились в универ. Им все улыбались, и кофе не наливали, суки, только потому что ни у кого кофе не было. Влад и Злата тоже всем улыбались. Он был красив и строен, она усыпана стразами. Они сидели напротив наших девчонок. Я присела тоже.
– Я не понял, как, по-твоему, победить терроризм? – задал Влад вопрос Айдии.
– Только объединением. Каждый человек по одиночке – вошь. Любого можно растоптать и раздавить, а такую мощную угрозу, как терроризм, можно победить только сообща.
– А какая разница – сообща или по одиночке? – спросила Люба.
– Ну, смотри, если ты напишешь президенту, что надо изменить какой-нибудь дурацкий закон, он его изменит?
– Конечно, нет, чего бы президент из-за меня менял закон?
– А если весь Владивосток, каждый человек, напишет, он его изменит?
– Не знаю… Каждый точно не напишет.
– Нет, а ты представь, что каждый взял ручку, написал и отправил президенту. Тогда изменит?
– Я бы на его месте изменила.
– То-то и оно. Один человек – ничто, а весь город – это уже сила.
– Точно, – Влада чуть было ни подбросило, – только в объединении наша сила. Если мы не будем объединяться, с нами могут сделать всё, что угодно.
– А что, кому-то надо с Вами что-то делать? – робко вставила Ботана.
– А ты не помнишь, как террористы захватили школу?
– Терроризм – сложный социально-экономический феномен. Возникновению терроризма предшествовал ряд причин…
– Ты оправдываешь их? – возмутился Влад.
– Нет, я просто…
– Просто нельзя говорить. Не просто, не сложно нельзя говорить, что кто-то имел основания на зверское, тупое, не оправданное ничем убийство детей… – Влад аж покраснел.
– Я не говорю об основаниях, я говорю о причинах… Почему они на это пошли…
– Потому что твари последние! Их убивать надо. Мочить!
– Слышь, Ботана, ну ты и сука. Тебе что даже детей не жалко? – возмутилась я.
– Я не говорю, что мне их не жалко, просто чтоб побороть терроризм, надо устранить его причину, а не объединяться, как Айдия говорит. Этим никого побороть невозможно.
– Да в одиночку тебя раздавят и глазом не моргнут. Мы для них – расходный материал, – гневно сказала Вера.
Ботана обычно спокойная и запуганная. Лохушка. Но тут её прорвало. Я видела, как наливаются кровью её глаза. Её правая рука сжалась в кулак. Она встала. Я знала, что если кто-нибудь ещё что-нибудь скажет про терроризм, она даст по морде. А, может, убьёт. Но все молчали. Вообще таких, как Ботана, лучше не злить. Вернее не так. Издеваться над ними можно только до определённого предела. Они терпят, слово не скажут. А в один прекрасный момент перемкнёт, и перестреляет полунивера. Несколько огромных секунд она стояла, потом разжала кулак, села и улыбнулась.